Анна прикрыла глаза и услышала торопливый шепот, зашелестевший с правой стороны: «Они думают, что это тайна, ха! Но я-то про их бомбу все знаю. Все-все. И устройство, и где они ее хранят. Папа, подожди, ты забыл фуражку».
Анна улыбнулась бреду возвращающейся в сознание пациентки, но тут ее обожгла мысль о том, что полчаса назад и она, вероятно, так же выбалтывала чужие, или еще хуже, свои секреты. Она нахмурилась, пытаясь вспомнить, как прошел последний час ее жизни, но так и не смогла восстановить ощущения между моментом, когда после укола она увидела, как удаляются ее ноги, раскинутые на подпорках гинекологического кресла, и приближаются пористые квадраты навесного потолка, и минутой, когда она приподняла тяжелые веки в этой шестиместной палате.
Успокоив себя предположением, что сестры не принимают за чистую монету, и, наверное, даже не прислушиваются к «информации о бомбах», Анна приподнялась на кровати и потянулась к своей одежде, лежавшей рядом на стуле. В палату вошла врач и улыбнулась Анне усталой улыбкой.
– За вами уже приехали. Вы как себя чувствуете? Голова не кружится?
Анна стянула аляповатую ночную рубашку в крупные маки, которую приобрела специально для аборта, и нащупала на стуле майку.
– Кажется, все в порядке.
– Хорошо. Через две недели зайдите к нам на осмотр. Если что-то будет беспокоить, приходите сразу. В приемной я приготовила для вас рецепт на препараты для профилактики осложнений.
– София… Спасибо вам.
Врач кивнула и вышла из палаты.
Миша открыл дверь желтого такси и помог Анне опуститься на заднее сидение, поддерживая ее локоть.
– Как ты, нормально? – спросил он, устраивая сумку рядом с ее коленями.
– Да нормально. Что ты со мной обращаешься, как будто мне все внутренности удалили? У меня все в порядке. Поехали.
Миша обошел машину сзади и сел рядом с Анной: «Ко мне поедем? Или домой хочешь?».
– Давай сначала на всякий случай к тебе.
Миша наклонился к водителю, сказал адрес и добавил: «Пожалуйста, езжайте небыстро и осторожно».
Водитель недовольно буркнул: «Пробки все равно ж. Не разгонишься».
Дома Миша согнал с дивана кошку и, предложив Анне лечь, отправился на кухню заварить чай. Все это время он продолжал рассказывать начатую в такси историю о том, как прошла встреча с владельцем бумажника, и каким идиотом его выставила Маша.
– Представляешь, какая алкоголическая дура? – прокричал он из кухни через шум льющейся в раковину воды.
– А зачем тебе вообще понадобилось это представление? Ну урод, ну индус… Поулыбался, да пошел домой. В чем проблема?
