– Так, девочки! Давайте за работу, а то уже начинает темнеть, а у нас еще даже огонь толком не разведен!
Почти без споров разделив обязанности, занялись приготовлениями – шашлыки, салаты, закуски, напитки. Миша отвечал за коктейли, и пока готовилось мясо, он то обносил гостей, как заправский дворецкий, авторскими сочетаниями, то готовил джин-тоники и куба-либре по заказу. Подошел с пустым стаканом Лешка – с ним немало когда-то было выпито и натанцовано – поинтересовался делами.
– Да неплохо, – отозвался Миша.
– А личная жизнь? – игриво прищурился Лешка, и Миша сразу вспомнил, как раздражает его гипертрофированное кокетство Лексы. – Замуж не вышла?
– Что ты! У меня еще вся жизнь впереди, успеется. Ну а ты, старушка?
Лекса обнажил в псевдоулыбке зубы, желая показать неуязвимость, но все же не удержал маску, обижено поджал губы.
– Ты слышал про Димку? – спросил он, понизив голос и наклонившись к Мише.
– Что его мужик умер? Слышал, – также тихо ответил Миша, хотя в комнате никого, кроме них двоих, не было.
– Не только это. Мужик умер от скоротечной пневмонии, понимаешь? А Димка теперь, посмотри, какой худой! – Лекса качнул все еще пустым стаканом в сторону окна, за которым вырисовывалась группа ответственных за шашлыки.
– Ты думаешь…
– Ну да! Я слышал, он собирается на лечение в Германию с этой бабой, которая с ним сегодня.
– А она кто такая?
– Одноклассница, что ли. Там такая история, ошизеть. Родственники мужика Димку, конечно же, оттерли – ни квартиры, ни машины, вообще ничего. Прикинь, шесть лет прожили вместе, и хоть бы что-нибудь получил! Ну, ему даже жить негде было, и эта баба его подобрала. Она, типа, со школы его любила и все такое. Теперь вот помогает ему с Германией. Типа там можно хоть какое-то лечение организовать. Хотя такое уже не вылечишь…
Он вздернул подбородок, явно довольный тем, что его рассказ стал для Миши новостью.
– Романистка ты, Лекса! – воскликнул Миша. – Откуда ты все это взяла?
– От друзей! Я, в отличие от других, друзей не забываю!
– Ага, я смотрю, тебе та-а-к не хватает моего общества, – ухмыльнулся Миша. – До меня, знаешь ли, тоже слухи доходят.
Взгляд Лексы заметался по Мишиному лицу, пытаясь разведать, какие именно слухи до него дошли. О нем ведь пересказывалась далеко не одна история.
– Ой, ладно! – махнул он ладонью, резко сложив ее в тонком запястье. – Люди наговорят! Я и про тебя слышал, но не верю бреду этому. Что же я, тебя не знаю, что ли?
