Звезды заглядывали в бездну, а на дне этой бездны стояла она – Регина Миронова. Разочарование было так велико, что девочка не смогла сдержать слезы. Свобода была недосягаема – звезды смотрели в круглое оконце, расположенное метрах в пятидесяти от пола в самом центре высокого купола.
Свет вспыхнул неожиданно и в первый момент показался ослепительно ярким. Стоявшие в центре зала золотые чаши загорелись, словно по мановению волшебной палочки, языки пламени охватили и многочисленные факелы, расположенные как по периметру помещения, так и на специальных подставках, размещенных в центральной его части. Казалось, будто Регина вступила в центр гигантского костра – сияющего, огромного, страшного в своем величии.
– Тебе некуда бежать, моя королева! – прозвучал доносившийся со всех сторон голос Марка. – Какой бы ты ни выбрала путь, он все равно привел бы сюда. Это судьба.
Только теперь, немного привыкнув к яркому освещению, Регина заметила толпившихся вдоль стен ночных убийц. Их было несколько десятков. Одетые в полуистлевшие драгоценные одежды, смертельно бледные, с окровавленными ртами и горящими неутолимой жаждой глазами, вампиры внушали одновременно и страх, и отвращение, и… жалость. Потом девчонка увидела стоявшего прямо перед ней Марка. Похоже, он возник прямо из пустоты, неожиданно оказавшись в центре озаренного огнем зала.
– Что ты испытываешь, Регина? Трепет? Отчаяние? Чего ты хочешь? Снисхождения? Пощады?
– Я хочу всадить кол тебе в сердце! – глаза Регины сверкнули яростью. – Я тебя ненавижу, Марк!
– Да, я не ошибся в выборе, – одарил девчонку нежнейшей улыбкой вампир. – В твоей душе пылает огонь. Ты сильная, гордая, злая. Беды и страдания закаляют тебя. Это хорошо – такая, как ты, может стать настоящей королевой.
– Не приближайся!
Отчаявшаяся девчонка шагнула вперед, выхватила один из закрепленных на подставке факелов. Вампир заулыбался еще ласковее и нежнее, но все же отступил на пару шагов. Регина до боли стиснула в ладони рукоятку факела:
– Только подойди, Марк! Тогда мы сгорим оба. Мне теперь терять нечего, но вампиршей я никогда не стану!
– Это похоже на сцену из дешевой мелодрамы. Тобой руководят эмоции – ярость, отчаяние, но пройдет всего несколько минут, и по твоим жилам заструится страх смерти. Ты побоишься умирать, Регина. Ты никогда не отважишься на самосожжение.
Марк был прав. Он слишком хорошо разбирался в людях, к тому же умел читать их мысли. Порыв отчаянной решимости угас, вместо него к Регине пришли растерянность и слабость. Но пальцы ее по-прежнему сжимали факел, а глаза смотрели прямо в снежно-белое лицо вампира.
