Я сказал: пишется... Что ж, именно и только для него? А не будь этого или других артистов, значит, и писать передачи было бы не для кого? И путешествий никаких не происходило бы?
Нет, конечно. Передача «В Стране Литературных Героев» задумывалась сама по себе – для слушателей, для вас. Артисты пришли в нее и, если так можно выразиться, прижились в ней потом. И все-таки...
Великий Шекспир писал некоторые из ролей своих трагедий и комедий для совершенно определенных актеров театра «Глобус», например, для собственного друга Ричарда Бербеджа. Великий Мольер, который вдобавок был директором своего театра, делал то же самое. И великий Островский, сочиняя свои пьесы, уже заранее видел в той или иной роли артистов из труппы Московского Малого театра, который он очень любил и в котором, как и Мольер, одно время директорствовал. Вот сколько великих примеров для самых что ни на есть невеликих писателей.
У меня, к сожалению, своего театра нет и не будет, но – не сочтите за нахальство – свои актеры есть. Хотя я с ними почти даже и не знаком лично. Когда я пишу ту или иную радиопередачу, где действуют Архип Архипович и Гена, я уже слышу, с какой интонацией произнесут написанную, вернее, еще не написанную фразу Татьяна Курьянова или Борис Иванов. Я угадываю, что им хочется спросить или ответить. Я их подслушиваю.
И как бы серьезно я ни относился к мысли или литературному факту, которые я, автор, хочу сообщить радиослушателю, для меня самого все это еще и игра в театр. Попросту – игра.
Впрочем, в данном-то случае игра как раз и есть серьезное дело.
Прочтите, постаравшись не обидеться, вот эту цитату:
«Для дитяти игра – действительность. В игре дитя живет, и следы этой жизни глубже остаются в нем, чем следы действительной жизни, в которую он не мог еще войти по сложности ее явлений и интересов. В действительной жизни дитя не более, как дитя... в игре же дитя, уже зреющий человек, пробует свои силы и самостоятельно распоряжается своими же созданиями».
Между прочим, как скоро увидите, сказано точь в точь про нашего Гену.
Сказано же давным-давно великим педагогом Ушинским, а что касается вашей предполагаемой обиды, то забеспокоился я потому, что знаю: ребенок (виноват: «зреющий человек») терпеть не может, когда его так и называют – ребенком. Тем более – «дитятей».
И он прав. Он торопится взрослеть, «зреть», так что ему, то есть вам, пока трудно представить, что, повзрослев, вы с нежностью оцените именно то, чего сейчас порою стесняетесь: своей естественной тяги к игре.
