– Но вы с ней не стали встречаться?
– Нет. Мы с ней просто переписывались. А потом она вдруг как снег на голову заявилась ко мне. Говорит: я вас полюбила и все такое прочее. Вначале я даже не мог понять, кто она такая.
– Она, что же, вам даже не прислала своего фото?
– Фотографию прислала еще в самом начале. Но маленькую и, видимо, давнишнюю. А воочию она оказалась совсем другой.
– И вы ее, Олег, сразу прогнали?
– Лиза, вы смеетесь? Нет, конечно.
– Значит, эта дама из Белгорода стала жить у вас, что ли?
– Ну да. А что мне оставалось делать? Я действительно писал ей, что мы, возможно, подходим друг другу. Я сам виноват, нафантазировал себе.
– Но она к вам заявилась хоть без ребенка?
– Как так можно, Елизавета Дмитриевна?! Конечно, с ребенком. Куда же она его денет? Она мне о Васе в первом же письме написала. А я отписал, что Вася не помеха.
Рассказывая о себе, Олег кусал губы, волновался, но, как и всякий одинокий человек, радовался возможности высказаться и тем облегчить душу. Лиза поняла это и смелее стала его расспрашивать. Она сама почувствовала вдруг себя такой же одинокой, никому не нужной, и ей тоже захотелось поведать о себе, о своем одиночестве и грусти.
– Ну и как же потом вы с этой дамой расстались? Она уехала в свой Белгород? Сама? Или вам все-таки пришлось ее выгнать?
– Ну что вы?! Просто она сама вскоре поняла, что мы не подходим друг другу. Что мы не пара.
– И уехала в Белгород?
– Нет же. Тут, в Москве, нашла другого, более ей подходящего. Он установщик пластиковых окон, кажется. Она ушла к нему.
Они уже подъезжали к Звенигороду.
– С чего начнем наш променад? – спросил Руднев.
– Вам виднее, Олег. Вы же подготовились.
– Тогда я предлагаю осмотреть жемчужину края – Саввино-Сторожевский монастырь...
Заходя в монастырские ворота, Олег перекрестился и несколько раз тревожно, с сомнением оглянулся на свою машину. Казалось, он боялся, что ее угонят, – потому и крестился.
– Мы сейчас проходим под Троицкой надвратной церковью, – сообщил он. – Она построена в середине семнадцатого века. Это один из последних в России шатровых памятников, строительство которых вскоре было запрещено особым распоряжением патриарха Никона...
Они вышли из холодной, сырой арки на территорию монастыря. Олег, вдруг задрав голову, принялся что-то отыскивать наверху.
– К надвратной церкви, как видите, примыкает звонница. В ее центральном проеме – очевидно, вон там, видите, Лиза! – раньше находился знаменитый в России колокол весом в тридцать четыре тонны, его изображение было даже главной фигурой герба Звенигорода. В тысяча девятьсот сорок первом году при подходе фашистских войск колокол пытались снять с колокольни, но неудачно, он разбился...
