– С приездом, пап.
– Это кто же здесь так расстарался? – Александр Васильевич тяжелым взглядом обвел территорию. – Ты, что ли?
– Нет. – Астерий хихикнул. – Слуги.
– Ах, слуги!.. Откуда они взялись? Кто их нанял? Ты?
– Понимаешь, пап, тут без прислуги никак не обойдешься. То одно надо, то другое... Вид, как на помойке. Если постоянно не убираться, быстро зарастешь грязью. Это в квартире можно...
– Что можно в квартире? – раздраженно перебил Александр Васильевич. Ему было неприятно смущение сына, который говорил с ним каким-то странным, чужим языком. – И почему ты вдруг меня так стесняться стал?
Астерий, лукаво глянув на отца, усмехнулся.
– К тебе отец приехал, а ты талдычишь, как я не знаю кто, – слуги, помойка... Ты дома один, что ли? Или нет?
– Один.
– Значит, люди в поле?
Астерий пожал плечами.
То ли от своего непонятного волнения, то ли от дурацкого смущения Астерия Александр Васильевич в разговоре с ним взял с ходу неверный, фальшивый тон и теперь досадовал и на себя, и на сына.
Они присели в тени дома на лавочку. Александр Васильевич не спеша, чтобы собраться с мыслями, закурил и только сейчас заметил за беседкой, у барбекю, толстого мужика с бабьим лицом, одетого в серый комбинезон, который делал его похожим на громадного младенца. Мужик сладко улыбнулся им и поклонился.
– Вот этот слуга? – бросил Александр Васильевич.
– Да.
– И сколько у вас всего слуг?
– Двое. Семейная пара. Лидия Алексеевна в доме убирается.
Разговор явно не клеился.
– Где ж ты их нарыл?
«Если бы сейчас тут была Лиза, – тягостно подумал Александр Васильевич, – она нашла бы с парнем общий язык. Говорим как чужие».
– Хорошо у тебя тут. – Александр Васильевич выпустил дым. – Спокойно. И тихо. Ну, рассказывай, как живешь. Что поделываешь? Мы ведь с тобой давненько не виделись.
– Как видишь, пап. Нормально живу.
– Ясно, ясно... Ну а как Вика?
– Вика? – с деланым безразличием переспросил Астерий. – В смысле?
– Так. Это она все обиходила?
– В общем, да. Она.
– Когда она будет? Вечером?
– Нет, должна уже быть. Хотела к твоему приезду. Наверное, в пробке стоит.
– К моему? Ага... Ясно.
Разговор зашел в тупик.
В дверях дома появилась рыхлая тетка в белом переднике. Приторно улыбаясь, она не сводила глаз с Александра Васильевича, ждала. Когда на нее обратили внимание, с напускной певучестью, грубо подражая старорежимным кухаркам, вывела:
– Виктория Вадимовна сейчас только звонила. Она уже подъезжает.
Астерий кивнул. Тетка скрылась.
