— Я сказал — нет! — рявкнул инспектор Мэдден. — Он затушил окурок «Данхилла» и оттолкнул от себя наполненную до краев пепельницу.
— Почему бы и не сообщить ему? — допытывался Спенсер.
— Потому что это против устава.
— К черту устав! — огрызнулся Спенсер. — Дочь Хэкета зверски зарезана маньяком... — Он кивнул на ордер на арест, лежавший на столе.
— Мы еще не доказали его вины, — возразил Мэдден, поднимаясь со стула. Он снова закурил.
— Тогда зачем его арестовывать? К чему себя утруждать? — Спенсер хмуро взглянул на шефа. — Мы можем задержать его лишь на сутки, а затем должны выдвинуть обвинение. Предъявить же нам нечего. Что будем делать?
— Придется отпустить, — пожал плечами Мэдден. Глубоко затянувшись, он выпустил струйку дыма. Вид у него был усталый.
— Позвоните Хэкету, — настаивал Спенсер.
— Ну и что это даст? — осведомился Мэдден.
Спенсер вызывающе смотрел на шефа.
Мэдден, пожав плечами, пододвинул Спенсеру телефонный аппарат.
Лежавший на полу мужчина был гораздо крупнее Хэкета — высокий, могучего телосложения. Справиться с таким не так-то просто. Кровавые отметины на голове мужчины свидетельствовали о многочисленных ударах молотком.
Хэкет стоял над лежавшим на полу врагом, начинавшим приходить в сознание, — мужчина часто заморгал, взгляд его приобретал все более осмысленное выражение. Увидев Хэкета, он попытался подняться на ноги, но тотчас обнаружил, что его руки туго стянуты веревкой. Ноги тоже были связаны. Совершенно беспомощный, он лежал на полу заброшенного склада.
И он был совершенно голый.
По-прежнему сжимая в руке молоток, Хэкет сделал шаг к своему обнаженному пленнику и занес молоток. Он вложил в удар всю силу, всю клокотавшую в нем ярость.
Удар молотка — удар зубьями, предназначенными для выдирания гвоздей, — раздробил коленную чашечку пленника. Из страшной раны хлынула кровь. Мужчина дико взвыл, когда Хэкет попытался высвободить застрявший в раздробленном колене стальной молоток, зубья которого зацепились за кость. Хэкет поднапрягся, кость постепенно выходила наружу; еще немного — и он вырвет ее окончательно. Этот жуткий хруст не заглушил даже безумные вопли пленника. Хэкет еще раз надавил на молоток, намереваясь довести дело до конца.
Кость отделилась от колена с каким-то ужасным, чавкающим звуком, на пол посыпались осколки костей, ошметья мышц и сухожилий.
Извивавшийся на полу человек заходился в крике. Хэкет наклонился над ним, заглядывая ему в лицо, надеясь насладиться муками врага.
