Какого черта!
Не будет он работать, какой бы легкий звон ни вызывал в нем голос девушки, похожий на вишню в коньяке, — такой же насыщенный, терпко-сладкий, слегка горьковатый. Девушки с красивым именем Вероника, говорившей тихо, с длинными паузами и интригующей все мужские инстинкты в нем.
Нет уж!
Вероник много, а такого отдыха и праздника встречи с мужиками, когда никуда не торопишься и отодвинул все дела, не выпадало ему уже миллион лет!
Он уже решил отказать ей или, ладно, завтра вечером, так и быть, он встретится с ней в офисе, пусть поведает, что у нее там случилось на ниве, скорее всего, любовно-квартирных переживаний.
— Хорошо! Завтра вечером подъезжайте ко мне в офис и все расскажете.
Она недолго помолчала.
— Сергей Викторович, завтра, скорее всего, уже будет поздно.
— Что, — раздражаясь и повышая голос, спросил он, — вопрос жизни и смерти?
Повисла тишина.
Не только в телефонной трубке, где, он чувствовал, она обдумывает правильный ответ, но и за столом.
До сих пор мужики, разговаривавшие вполголоса, чтобы не мешать ему беседовать, замолчали и дружно, как по команде, посмотрели на Сергея.
— Я не знаю, — наконец ответила она, — насколько жизни и смерти, но думаю, покалечить меня могут.
Вот черт! Твою ж мать!
Ее голос и манера честно отвечать, без попыток соврать, обмануть, чтобы добиться результата, — не окрашенный эмоциями тон, словно она читала доклад об очередном пленуме Политбюро, а не о криминальных проблемах говорила, и что-то еще, непонятное ему самому, не давали сделать то, что очень хотелось, — послать барышеньку куда подальше!
— Объясните в общих чертах, о чем идет речь? — спросил он, понимая, что уже сдался. Вот же засада! А ведь, скорее всего, придется бросать эти посиделки и куда-то ехать.
— Я так поняла, — подбирая слова, ответила она, — что речь идет о каких-то документах, скорее политических, чем финансовых, и… — пауза, — слитках золота или платины.
Очень ровным, без эмоций и тоновых модуляций голосом, тщательно обдумывая каждое слово! Нет, ну какова! А?!
Вот так просто! Слитках золота!
— Скажите номер вашего телефона, я перезвоню через пару минут. — Ему надо было подумать, перевести настроение с раздраженного в рабочее.
— Вы не можете мне перезвонить. Я звоню от соседки, потому что уверена: мой телефон прослушивают. Соседка сейчас вернется от консьержки, и я уже не смогу говорить.
— Почему вы решили, что он прослушивается?
Черт! Пауза!
— Это долго объяснять.
