Таким образом, каждый день у родителей кто-то дежурил. Марина в свое дежурство меняла постельное белье, переодевала больных с помощью медсестры.
Илья ужасно скучал по Тимке… и по Юльке. Он рвался к ним, но в жестком, расписанном по часам графике было невозможно вырвать даже пару часов.
И опять его выручили Расковы.
— Езжай в воскресенье, — сказала Марина. — У нас выходной, мы с Игорем поедем на целый день в больницу, вымоем твоих, Сделаем все, что надо, не беспокойся.
— Вы и так делаете слишком много, вам самим надо отдохнуть, — возразил Илья.
— Успеем еще! — поддержал жену Игорь. — Тебе необходим отдых, ты совсем извелся! Так и загнуться недолго, а тебе сейчас никак нельзя болеть. И не спорь! В следующее воскресенье мы поедем.
— У меня работа! — для очистки совести посопротивлялся Илья.
— Отпросишься! На один день тебя отпустят. Мотай на все воскресенье. Выспишься, в речке искупаешься, может, хозяева баньку затопят, они раньше в воскресенье всегда топили. С сыном побудешь. Все! Езжай!
Целый выходной для него был непозволительной роскошью. Он приехал к обеду.
На участке было тихо. Ни Юльки, ни Тимошки не было слышно. Хозяйка дачи собирала клубнику на грядке. Заметив Илью, разулыбалась, пошла к нему навстречу, обняла, расцеловала его по старой привычке.
— Здравствуй, дорогой! Сколько лет-то не виделись! Дай-ка я на тебя посмотрю!
Она отстранилась, разглядывая его.
— Возмужал! Илюша, ты стал такой… — она подбирала определение, — сильный, мужик прямо!
— Да ладно! Галина Ивановна, мешки ворочаю, вот и раздался в плечах, — отмахнулся он.
— Не скажи, ты как-то внутри повзрослел, и глаза замученные, — выдохнула она. — Знаю про твою беду, как родители?
— Пока рано судить, но осложнений нет, а это уже большая удача.
— Даст Бог, поправятся, я уж и свечку в церкви за их здравие поставила.
— Спасибо, Галина Ивановна, — искренне поблагодарил он.
— Голодный? — забеспокоилась Галина Ивановна. — Давай я тебя накормлю, Юлечка такой плов чудесный приготовила.
— А где они?
— Твои-то? — уточнила Галина Ивановна и заулыбалась. — Спят оба, в большой комнате на диване. Иди посмотри, а я пока стол накрою.
Из-за жары все двери в большом доме были распахнуты, и по комнатам свободно гулял легкий ветерок. Увидев Юлю с Тимошкой, спящих на диване, он остановился на пороге комнаты, облокотился плечом о дверной косяк, стоял и смотрел на них, первый раз в жизни понимая, что значит «плакать внутренними слезами».
