– Да, командир, вопрос Портос поднял серьёзный. Он теряет основное своё боевое качество – огромный вес. Потеря может существенно снизить оперативно-тактические возможности группы – Скок воспользовался предложением Портоса и тоже поджаривал сало. Все засмеялись.
Школьное.
Группа прибыла на место назначения на закате. Южное солнце раскалённой каплей плавило горизонт. Лёгкий морской ветерок смешиваясь со степным создавал неповторимый аромат свободы. Обосновались в небольшом подземном бункере на юго-западной окраине. Утром в эфире прозвучал следующий приказ Центра: «К 19-00 текущих суток прибыть в район восточной окраины комплекса НИТКа возле населённого пункта Новофёдоровка. В 23-00 на основную ВПП комплекса приземлится двухмоторный реактивный самолёт. Во время выполнения карты в салон самолёта будет открыт свободный доступ. До завершения маневрирования по рулёжной дорожке группе занять места в салоне. Сразу после завершения маневрирования самолёт начнёт взлёт по второй ВПП. После приземления в точке прибытия, приказываю высадиться из самолёта. Скрытно проследовать в северо-восточном направлении азимут 30 градусов, дистанция 400 метров, считая от угла ВПП, занять одноэтажное здание, отдыхать».
– Чем дальше в лес, тем интересней партизаны – Багира стояла на пороге бункера и смотрела на восходящее солнце.– А я так и не успела понырять, мне один знакомый каперанг обещал сказочную подводную охоту на мысе Фиолент.
– Багирушка, сделай доброе дело, родная, пройдись тихонечко на запад, осмотрись и грибочков набери на ужин, тут шампиньоны должны быть.
– Скок, Портос вам север и восток, я на юг, Док и Мозг охраняют базу. Все работаем.
К закату группа находилась уже на территории аэродрома. Садиться в самолет решили в тот момент, когда он будет катиться по магистральной рулёжной дорожке. Новое снаряжение имело такое замечательное свойство, как подстраиваться под фактуру и цвет окружающей обстановки, а посему заметить группу в траве, буйно растущей вдоль бетонки, было невозможно. Ночь опустилась на крымскую землю внезапно, как это обычно и бывает в этих места. Ни о какой ночной тишине не могло быть и речи. Жизнь в степи с наступлением темноты как будто перепутала день с ночью. Повсюду стрекотали какие-то насекомые, всё, что пряталось от жары вышло на охоту или просто радовалось прекращению дневного зноя. Через некоторое время из ночного многообразия звуков постепенно стал всё громче слышен гул авиационных двигателей, самолёт шёл на предельно малой высоте, и Скиф очень уважительно подумал о тех ребятах, что сейчас вели машину на посадку на этот уникальный аэродром. Самолёт пробежал по бетонке и стал сворачивать на право. Пробежав примерно 300 метров самолет повернул на магистральную рулёжку и двинулся к ближайшему к нему окончанию ВПП. Экипаж распахнул боковую дверцу, которая открывшись, превратилась в небольшой трап. Самолёт не торопясь катился вдоль ВПП, через равные промежутки времени рядом ненадолго возникала фигурка бегущего человека и исчезала внутри салона. Последним на борт поднялся Скиф. Вырулив на ВПП, экипаж закрыл салон, зафиксировал самолёт в конце полосы, двигатели набрали обороты, самолёт качнулся, и плавно набирая скорость, побежал в направлении полосы прибоя. Скиф с удивлением заметил, что бортовые огни экипаж самолёта так и не включил. Высоту экипаж набирать не стал, точнее самолёт летел на высоте примерно 50 метров, что, по мнению Скифа, было вопиющим нарушением всевозможных наставлений и правил. Некоторое время Скиф следил за тем как, экипаж вёл самолет, повторяя все изгибы береговой линии, когда на траверсе мыса Тарханкут самолёт полетел курсом примерно на Одессу, он сказал: «Всем отдыхать, лететь нам, я думаю, ещё долго».
