Французы были уверены, что о туннеле проговорились некоторые из их соотечественников, недавно переведенных в Эльстерхорст, но это была неправда. Обстоятельства начала нашей инспекции башни с часами в то утро свидетельствовали о том, что мы абсолютно не имели представления, что нас там ждало. Мы отнюдь не ожидали найти вход в туннель прямо под крышей. Если нам и вправду бы намекнули об этом, мы хотя бы расставили часовых на каждом этаже подле замурованных входов в башню. Эта находка представляла собой одну из тех счастливых случайностей, что иногда происходят, когда человек довольно долго следует здравому принципу. В этом случае нашим правилом было медленно и методично приближаться к подозреваемому опасному месту, игнорируя отсутствие результатов вплоть до окончания поисков, будь они успешными или нет. Это была поистине находка — на этот туннель, должно быть, ушло по крайней мере шесть месяцев работы. Мы все ликовали — особенно комендант. В награду он разрешил нашему поисковому комитету особое увольнение и в порыве щедрости включил в список бенефициаров и солдата нашедшего вход в подвале!
Глава 7
СВЕРХУВЕРЕННОСТЬ ПОДОРВАНА
Возможно, общая реакция бешенства и беспомощной ярости на обнаружение туннеля в часовне, в особенности среди французских офицеров, и спровоцировала инцидент, включавший лейтенанта Веркеста из бельгийской группы. Однажды утром этот офицер зашел слишком далеко в своем отказе отдать честь дежурному офицеру и вытащить руки из карманов, когда ему приказали это сделать. Это произошло во время построения и в присутствии других офицеров. Назначили военный суд по обвинению в неподчинении приказу. Местный адвокат, бывший военнопленный из Англии, взял на себя обязанности защиты. Слушание было назначено на март, а до тех пор Веркест оставался под арестом.
Тем временем мы долго и громко препирались с пленными по поводу ремонта, который необходимо было сделать в башне с часами, под часовней и на чердаках. Кто заплатит за это и за уборку нескольких тонн камня? Местный подрядчик запросил двенадцать тысяч марок (почти тысячу фунтов стерлингов) за уборку! Кстати, ему нужно было еще и залить дыры цементом. Комендант произвел вынужденный сбор из зарплаты всех заключенных. Заключенные имели право на половину их оклада на родине (15 марок за английский фунт). Эта сумма выдавалась им в лагерных марках — незаконное платежное средство. Швейцарское государство хранило настоящие наличные деньги, которые и мы и союзники выплачивали в поддержку лагерных денег, выпускаемых с обеих сторон. ОКВ вмешалось в спор по поводу туннеля по требованию заключенных и запретило данный коллективный штраф. Они приказали возместить эти суммы, заявив, что это было коллективным наказанием и комендант не имел права его осуществлять. Они сказали, что, согласно Женевской конвенции, это было незаконно. Сначала мы было потеряли свой престиж, но скоро вновь обрели его, а вместе с ним и наши деньги, благодаря счастливой интерпретации той же конвенции, поддержанной на этот раз солдатиками ОКВ, мнящими себя специалистами по военному праву.
