Проводник пришел на звонок, убрал постель и принес горячий крепкий чай и бисквит. Юрий сел подальше от штабс-капитана и карманной пилочкой подровнял ногти.
Штабс-капитан вновь пустился в дорожные скучные разговоры:
— А скажите, юнкер, долго вам еще в училище трубить?
«Юнкер»! Ливитин посмотрел на него уничтожающе. «Юнкер Ливитин» задавиться надо! «Гардемарин Ливитин» — вот это звучит. Это сочетание слов тем более приятно ласкает самолюбие, что оно еще ново, только вчера прочли на шканцах «Авроры» приказ о производстве кадет 4-й роты в гардемарины 3-й роты, — отсюда и отпуск, и уверенность жестов, и новенький золотой якорек на узких белых погонах. «Юнкер»!..
— Простите, господин штабс-капитан, я не юнкер, я гардемарин Морского корпуса.
— Ну, это все равно!
— Никак нет. У нас юнкеров нет.
— Вы мне очки не втирайте, — обиделся штабс-капитан. — Я сам знаю, что есть! У меня в роте вольноопределяющийся Герлях переведен в армию из юнкеров флота.
Взгляд Юрия снисходителен.
— Гардемарина Морского корпуса могут разжаловать в юнкера флота за неуспешность или дурное поведение — это верно, господин штабс-капитан. Юнкер флота — это вольноопределяющийся флота, и ничего более.
— Ну, ладно. А гардемарином сколько вам лет быть?
— Гардемарин, — Юрий поправил ударение, — оканчивает Морской корпус через три года. В 1917 году я буду иметь честь стать офицером флота его величества.
Флота его величества в России нет. Есть Российский императорский флот. Но это долго и не так звучно; кроме того, англичане говорят: «Хис мэджисти шип, хис мэджисти нэви» — корабль его величества, флот его величества, — а англичане достойны подражания во всем, начиная с дредноутов и кончая трубкой и хладнокровием. Англичане — лучшая морская нация в мире.
— А юнкера флота тоже могут произвести в мичманы[3]?
— Так точно, в мичмана.
Юрия это забавляет, а штабс-капитан запыхтел: два подряд исправленных ударения его бесят. Но флот во многом отличается от армии: юнкер — гардемарин, обыкновенный рапорт — по-флотски рапорт, в армии на север указывает компас, во флоте — компас. Все это мелочи, но они лишь подчеркивают, что штабс-капитану никогда не понять пышной четкости флотской службы. Штабс-капитан раздраженно поставил стакан на столик:
— Ну, раз производят, значит, и разницы нет!
— Кроме одной. Офицер из юнкеров флота вряд ли когда-нибудь получит адмиральские орлы.
— Почему это?
— Так…
Ливитин явно, но корректно насмехается. Штабс-капитан злится:
