Хороший вопрос в 6:30 утра, особенно когда уже 3 часа на ногах и в животе пусто. Мне достаточно одного лишь взгляда на ее упертое лицо, чтобы понять, как отвечать не нужно. Мне даже не приходится ничего придумывать, слова сами слетают с языка: «Мне двадцать девять лет, у меня есть жених, хороший молодой человек, работает в IВМ. Свадьба в октябре. Детей у нас будет двое, мальчик и девочка, и мы уже знаем, как их назовем!»
Соседка улыбается и одобрительно кивает. Я с облегчением отворачиваюсь. Но тут она принимается рыться в большой сумке и достает тяжелый брусок какой-то коричневой пасты — видимо, это что-то, что добавляют в пищу. Она кладет брусок мне на колени. Он мне ни к чему, поэтому я с благодарностями протягиваю его обратно. Соседка говорит, что у нее еще много, и открывает сумку: та битком набита красиво обернутыми подарками. Я вспоминаю свою бабушку: она покупала подарки на Рождество в середине лета и к началу осени, естественно, все раздаривала.
Я беру ее визитную карточку, чтобы потом написать ей благодарственное письмо. Она фотографирует меня своим фотоаппаратом и записывает мой адрес, чтобы потом прислать фотографию, и тут же демонстрирует фото внука. Оказывается, она еще и обатян — бабушка. Она боится старости, но в то же время гордится, что воспитала сына, который женился на хорошей женщине и стал отцом. Я, как и полагается, удивляюсь, что для ее возраста у нее такая гладкая кожа и черные волосы, и замечаю, как это здорово, что ей удалось привить детям понятие о крепких семейных ценностях За это меня вознаграждают большим пакетом крекеров. Пытаюсь объяснить, что они мне не нужны — рюкзак и так уже лопается по швам. Соседка тут же рвет пакет и заставляет меня съесть крекеры на месте. Я в ужасе пытаюсь найти хоть что-то, чтобы отблагодарить ее, и не нахожу ничего, кроме экстренного запаса из 4 шоколадок в пуленепробиваемой металлической коробочке, припасенных на случай смертельного голода. Надеюсь, шоколад не расплавился — я давно не проверяла А потом, на грани отчаяния, прошу ее позволения, поворачиваюсь на бок и притворяюсь, что заснула.
Вскоре соседка будит меня и дарит куклу, собственноручно сшитую из ткани для антикварных кимоно. Мне уже нечем ее отблагодарить — я все оставила дома, кроме оборудования, старой зубной щетки и запасных клипс для штатива. На помощь приходит тележка с едой: я разоряюсь на зеленый чай и пакетики с сушеными кальмарами. Соседка уже успела выведать, что я живу в Фудзисаве и гощу в семье. Стоит мне на секунду расслабиться, как она сует мне в руку пакет с сахарной ватой. В моем рюкзаке с тяжеленным оборудованием для съемки он через 10 секунд превратится в блин.
