«Может, я сумею найти человека, который полюбит меня за другие качества».
«Нет».
Через час слышу за дверью ее шаги. Постучавшись для вида, она не дожидается ответа и уверенно заходит в мою квартиру.
«Я еду в Нидерланды на восемь дней повидаться с братом», — объявляет она.
«Восемь дней! Мы будем скучать», — отвечаю я.
Она достает лист бумаги, где от руки нарисован календарик и написано много слов большими печатными буквами. «Каждый вечер ты будешь готовить ужин к приходу Гэндзи», — сообщает она.
Мои ноги холодеют, а в животе все переворачивается. Кулинария Юкико — это целое искусство. Даже в обычный день на обеденном столе столько всяких тарелочек, что скатерти почти не видно. К пище в доме Танака относятся серьезно, как к колебаниям на фондовом рынке.
«Юкико, я не смогу. Я не могу даже прочитать надписи на упаковках в супермаркете!»
«У тебя есть словарь».
«А Дзюнко? Наверняка у нее лучше получится».
«У Дзюнко, — тут Юкико замолкает, чтобы до меня лучше дошло, — есть работа».
«А не может Гэндзи ужинать в офисной столовой? — в панике спрашиваю я. — Наверняка там готовят намного лучше».
«Гэндзи это не подходит».
Ах так. Зато это подходит мне — глядишь, и я однажды смогу заполучить мужа.
Меня ждет катастрофа.
Юкико продолжает показывать мне свой график, но я в глубоком шоке и не могу протестовать. Каждым утром в 9 часов я должна быть дома: приходит курьер из химчистки После обеда — еще несколько курьеров. Цветы на втором этаже нужно поливать каждый день, ни в коем случае не пролив ни капли на мебель. Мусор вывозят по средам и субботам, поэтому его нужно вынести к 6 утра — но ни в коем случае не накануне вечером Утром во вторник я должна пойти в гости к подруге Юкико, которая научит меня готовить те самые пельмени с мясом — на их приготовление уходит 6 часов, и нельзя использовать полуфабрикаты. В среду я должна сопровождать Гэндзи на ужин к друзьям семьи. Их сын хочет прийти к нам в следующие выходные. Буду ли я дома?
«Нет, — еле слышно отвечаю я. — У меня работа».
Все, что угодно, лишь бы не готовить для выводка придирчивых родственников Юкико, пытаясь хотя бы отдаленно достичь ее кулинарного уровня.
Она уходит, а я так и стою в оцепенении.
«Ты должна сделать так, как она говорит», — заявляет Роберто.
«Но будет гораздо лучше, если Дзюнко…»
«Не важно, как по-твоему лучше. Юкико — твоя старшая. Ты должна делать все, как она говорит».
Он, конечно, прав, хотя моя душа и восстает против этого всеми фибрами. Для меня нет ничего важнее свободы и равенства. Но в Японии вся жизнь базируется на иерархии, так уж сложилось веками. Японцы научились верить, что у каждого в жизни есть свое место. Они стали зависимыми от чувства безопасности, которое приносит иерархический общественный порядок. Правильно это или нет, справедливо или нет, ведет ли к обретению личного счастья — все это по большей части не важно. Высшая добродетель — это когда человек осознает свое место в обширной паутине взаимозависимых отношений, из которых и состоит общество.
