Гэндзи припоминает местные достопримечательности, сосредоточенно потирая подбородок.
«Как насчет 7-11[15]?» — предлагает Дзюнко с набитым ртом Это самая главная местная достопримечательность, которую нам удается вспомнить; тема закрыта.
Но в Японии ни один разговор не заканчивается просто так. Спустя 2 дня меня вызывают наверх и обрадованно сообщают: мы все поедем на мацури — традиционный синтоистский праздник в Токио.
Сомнительная перспектива. Токио вообще не кажется мне традиционным. Это один из самых густонаселенных мегаполисов мира — 13 миллионов жителей плюс еще 20 миллионов в пригородах. Токио опоясывает платная кольцевая дорога, расположенная на возвышении — своего рода современный вариант Великой Китайской стены, которая к тому же регулярно превращается в парковку с завышенными ценами — улицы внизу просто не в силах вместить огромное количество машин с обеих магистралей.
Глядя на сегодняшний Токио, трудно поверить, что в начале XVII века здесь было всего лишь маленькое болото. За 100 лет население перевалило за 1 миллион, и Токио стал крупнейшим в мире доиндустриальным городом. В XX веке город дважды отстраивали заново: после разрушительного землетрясения 1923 года и последовавшей за ним огненной бури, затем в 1945 году после бомбардировки войсками союзников. И каждый раз город возрождался как феникс из пепла. К 1990 году территория Императорского дворца стоила больше всего штата Калифорния. В престижном квартале Гиндза каждый квадратик земли под ногами оценен в невиданную сумму — 20 000 долларов!
Невзирая на запредельные цены (а может, именно из-за этого) показные траты для токийцев превратились в нечто вроде непременного атрибута, отличающего своих от чужих. Ресторанные счета по 800 долларов, порция виски за 100 — деньгами легкомысленно разбрасываются, хвастливо пытаясь перещеголять друг друга. Почти неограниченные корпоративные счета лишь подкрепляют эту практику. Остальной Японии, все еще соблюдающей принцип бережливости, усвоенный в послевоенное время, остается лишь прищелкивать языком да недовольно бурчать о пагубном влиянии иностранщины. Но Токио для Японии — как Нью-Йорк для США; токийцам, как и нью-йоркцам, наплевать, что о них думают.
Но, чтобы отдыхать на полную катушку, трудиться тоже надо на полную. Каждое утро станции метро пропускают через себя более миллиона бизнесменов. С заходом солнца Токио оживает взрывом неонового света. Рекламные ролики МТV беспрерывно мелькают на экранах высотой с 2-этажный дом, взывая к капризным потребителям. По боковой части небоскреба ползет бегущая строка, а внизу зазывалы во фраках заманивают клиентов в полутемные бары, где их ждет финансовый крах. В полуночной электричке — ни одного свободного места. Последний поезд отправляется в 1 час ночи, и на него собирается столько народу, что кондукторам нередко приходится вручную утрамбовывать человеческую массу — совсем как охране на матче за суперкубок.
