За ними лежало озеро.
Оно казалось таким же невероятным, как и письмо. В Болотных Дебрях не осталось озер. Тут не нашлось бы даже лужицы. Мэй всегда считала, что белки и бурундуки бегают пить в соседний город. Если озеро и было тут в 1951 году, то сейчас оно высохло.
Мэй скомкала письмо и бросила на пол. Правда, тут же быстренько наклонилась и подняла его. Покраснев, девочка расправила мятый листок, сложила его и сунула в рюкзак. Пессимист задумчиво наблюдал за ней.
— Не хочу мусорить, — объяснила Мэй, понимая, что ни за что на свете не пойдет искать это озеро.
Но кот, похоже, ей не поверил. Девочка вздохнула.
— Честное слово.
На самом деле Мэй никто еще не говорил, что нуждается в ней.
— Мяу, — только и ответил тот, кому она была нужнее всего на свете.
Если бы под рукой у девочки оказался кошачий словарь, она узнала бы, что это «мяу» можно приблизительно перевести как «любопытство сгубило кошку».
Мэй села на велосипед, Пессимист забрался в рюкзак, и они отправились домой.
Глава третья
По ту сторону Дебрей
На следующее утро Мэй надела свою любимую черную маечку и черный джинсовый комбинезон и вышла на парадное крыльцо. С тарелкой овсянки и стаканом апельсинового сока в руках она уселась в глубокое кресло-качалку. Следом, через дыру в сетчатой двери, на крыльцо выскользнул Пессимист и уселся у ног девочки.
Мэй зевнула так широко, что ее рот стал похож на пещеру. Прошлой ночью мама разбудила девочку, чтобы посмотреть на звездопад. Они лежали на заднем крыльце, постелив на пол спальный мешок, и соревновались, кто насчитает больше ярких, стремительных метеорчиков.
Все начиналось хорошо, но вскоре Мэй стала покушаться на мамины звездочки, а мама — на ее. Потом они начали толкаться, чтобы отвлечь друг друга.
— Ты меня не любишь! Тебе лишь бы выиграть! — хохоча, крикнула Мэй.
Миссис Берд рассмеялась.
— Неправда. Ты для меня дороже всех метеоров. И даже большинства комет.
— Ой-ой-ой! — Девочка закатила глаза.
Они не спали до поздней ночи.
Наутро Мэй ползала как сонная муха, но ложиться в постель не хотела. Это был один из тех дней, когда мир обещает так много! Стрекозы гудели, солнце пригревало деревянное крыльцо, и доски пахли лесом. Определенно, это был Особенный День.
Мэй нащупала в кармане карту. Хотелось думать, что она сама туда запрыгнула, но девочка знала, что это не так.
Она торопливо доела кашу и выпила сок. Если уж ей предстоял Особенный День, нужно было побыстрее выяснить, в чем его особенность.
