— Can I help you? — учтиво улыбаясь, спросил метр.
Томаш подтвердил, что будет ужинать один, и занял место у окна. Оттуда можно было наблюдать за нервным, хаотическим движением толпы на Таймс-сквер. Ресторан оказался мексиканским. Пробежав глазами список блюд, Томаш заказал энчилады с сыром, телятину и «Маргариту». Официант принес аперитив и начос с томатным соусом, а профессор развернулся к окну, чтобы лучше видеть улицу. Он не взял теплого пальто, а стало быть, в ближайшие дни предстояло изрядно померзнуть; и будет разумнее всего вернуться в отель на такси.
Пятичасовая разница с Лиссабоном дала себя знать. Томаш проснулся ровно в шесть утра и растерянно уставился в окно. Через несколько секунд он завернулся в одеяло и попытался снова заснуть, но вскоре осознал тщетность своих попыток. Томаш посмотрел на часы; в Лиссабоне было одиннадцать, неудивительно, что сон не шел.
Профессор впервые внимательно оглядел свой номер. Здесь царили бордовый и золотой: бордовые обои с золотым тиснением, бордовые кресла, бордовые гардины с пышными золотыми кистями. Пол был застелен пушистым темно-красным ковром. На прикроватной тумбочке стояла ваза с пышным букетом и бутылка «Каберне».
Томаш набрал номер Констансы.
— Привет, веснушка! — Он назвал жену полузабытым ласковым прозвищем из давно минувших счастливых дней. — У вас там все хорошо?
— Привет, Томаш. Как Нью-Йорк?
— Вымер от холода.
— А вообще как?
— Странный городишко, но в целом довольно забавный.
— Что ты мне привезешь?
— Ай-яй-яй! — Томаш укоризненно прищелкнул языком. — Кто бы мог подумать, что у меня жена такая меркантильная…
— Интересное дело! Муж сбежал в Америку и вовсю развлекается, а брошенная жена, оказывается, меркантильная!
— Ладно, ладно. Привезу тебе Эмпайр-стейт и Кин Конга в придачу.
— Не пойдет! — рассмеялась Констанса. — Предпочитаю МоМа.
— Что?
— МоМа. Музей современного искусства.
— А…
— Привези мне «Звездную ночь» Ван Гога.
— Какую? Ту, на которой такие круглые звезды? Она здесь?
— Да, в МоМа. Еще я хочу «Ирисы» Моне, «Авиньонских девушек» Пикассо, «Японский диван» Тулуз-Лотрека.
— А Кин Конга?
— Зачем мне Кин Конг, если есть ты?
— Подлиза! — фыркнул Томаш. — Скажи, а копии тебя не устроят?
— Нет, укради для меня оригиналы. — Констанса немного помолчала. — Я говорю о репродукциях, а ты что подумал?
— Ладно, как скажешь. Как там малышка?
— Хорошо. Все хорошо, — последовал ответ. — Хулиганка, как всегда.
— Хм, воображаю.
— Знаешь, у нас сегодня был серьезный разговор.
