Среди выпускников я входил в первую четверть по успеваемости, но за это не дают стипендию в МТИ>{3} — во всяком случае, выпускникам нашей школы. Это факт — наша школа не из лучших. Ходить-то туда интересно — мы чемпионы лиги по баскетболу, и наша группа заняла второе место в штате по кадрили, а по средам у нас танцы. То есть с этим все в порядке.
А вот с учебой похуже.
Упор делается на то, что наш директор, мистер Хэнли, называет «подготовкой к жизни», а не на тригонометрию. Может, к жизни это и подготавливает, но к Калифорнийскому Техническому университету точно не готовит.
Я не сам дошел до этой мысли. В прошлом году я притащил домой анкету по обществоведению для нашего группового проекта «Семейная жизнь». Одним из вопросов было: «Как организован ваш семейный совет?»
За обедом я спросил:
— Пап, как организован наш семейный совет?
Мама сказала:
— Не мешай отцу, солнышко.
Но папа заинтересовался:
— А? Дай-ка сюда.
Он прочел анкету — и велел мне принести учебники. Дома у меня их не было, так что он послал за ними в школу. К счастью, школа была открыта, шли репетиции Осеннего бала. Папа редко отдавал приказы, но уж тогда — умри, а исполни.
Программа в тот семестр у меня была отличная: обществоведение, коммерческая арифметика, практика английского (класс выбрал тему «Лозунги», все очень веселились), труд (мы мастерили декорации для бала) и физкультура — то есть для меня баскетбол; для основной команды я был низковат, но надежному запасному в выпускном классе дают рекомендацию в университетскую команду. В общем, в школе у меня все было нормально, и я это знал.
Папа прочел мои учебники за ночь; он вообще быстро читает. По обществоведению я написал, что в нашей семье неформальная демократия; это сошло. Все стали обсуждать, должен ли председатель совета ротироваться или избираться и будет ли дедушка, живущий в семье, обладать легитимностью. Решили, что дедушка вправе входить в совет, но не может быть председателем. Потом мы сформировали подкомиссии по выработке конституции идеальной семьи, чтобы представить эту конституцию нашим семьям, как результат исследований.
В школе несколько дней крутился папа, что меня беспокоило, — когда предки проявляют излишнюю активность, они явно что-то замышляют.
В субботу вечером папа позвал меня в кабинет. На столе у него возвышалась стопка учебников и полный учебный план нашей школы, от американских народных танцев до естествознания. На нем была размечена моя программа, и не только на текущий год, но и на два года вперед, как распланировали мы с моим классным руководителем.
