Даша посмотрела… и ее второй раз за день вывернуло. Господи, позорище-то какое… да еще при нем… Даша готова была со стыда провалиться. На ее счастье лейтенант стал выяснять у тети Клавы про Петровича, ее успокаивали девушки – хотя Даша видела, что они сами близки к истерике и их бодрость напускная.
Наконец все устаканилось. Лейтенант добил патронами магазин, убрал заряженный пистолет в кобуру, но застегивать ее не стал. Осмотрел всех еще раз, задержав взгляд на Даше, хмыкнул, качнув головой и сказал:
– Ну, все что мог – сказал, начинайте собираться. Закройте за мной.
И шагнул к выходу
– А вы? Вы … вы нас… с вами нельзя? – выдавливая из себя слова, как нерадивая школьница на экзамене, спросила Даша.
Со мной? – он остановился у двери, медленно повернулся и поднял на Дашу печальные карие глаза.
– Да, конечно! С вами! Вы же нас тут не бросите! – это очнулась Таня – Куда вы уходите? А мы?!
– Молодой человек, в самом деле – почему вы нас оставляете? Мы нуждаемся в защите… вы же пока власть, вы ОБЯЗАННЫ нас защитить! – это вступила Клавдия Ивановна – Вы легко отделаться хотите – дали цэ-у, посоветовали покинуть город – и считаете себя свободным? Все повторяется, ВЫ опять бросаете НАС, посоветовав скорее уехать? Объяснитесь, будьте столь добры – что, так сейчас принято у милиции – советовать спасаться самим и убегать?
Клавдия Ивановна в СССР жила в Средней Азии, и хлебнула сполна. Рассказывала она немного, но из этих скупых рассказов было примерно понятно, что ей пришлось пережить. По ее словам там было очень похоже на то что было и на Кавказе – только остановилось, не дойдя до войны да так и замерло. Ей пришлось бросать все и приезжать сюда. И она часто вспоминала, как им все советовали «поскорее уехать – это самое лучшее» Вот теперь, похоже, для нее наступает повторение – опять власть бессильна и надо все бросать и бежать…
Лейтенант обвел всех взглядом – и вернулся от двери.
– Дайте еще пить.
Выпив полбутылки воды, постоял, глядя в пол, потом вновь поднял голову и твердо сказал:
– Со мной нельзя.
Он быстро поднял левую руку, пока все набирали воздуха чтобы выразить возмущение – и задернул рукав бушлата. На предплечье была неумело или просто небрежно намотана повязка с маленьким пятнышком крови.
– Меня укусили. Мой же коллега. У меня осталось еще примерно около часа, наверное, и почти два магазина. И я уже не боюсь укусов. Потом я сделаю так, чтобы я не ожил. – лейтенант сделал красноречивый жест пальцами у виска – А вам надо уходить. Закройте за мной.