Голос Илии вывел Влада из оцепенения:
– Похоже, мы вляпались в неприятности! Американцы!
– Ну и хрен с ними! Если бы они нас положили, неприятности были бы намного серьезнее! – вяло отмахнулся Влад.
– Но их нельзя считать!
– Это почему же? Нас бы они внесли в зачет. Или ты думаешь, это KFOR? Ошибаешься, такие же «дикие гуси», как и мы. Ты документы у них нашел?
– Нет, но и так, по снаряжению понятно!
– В таком случае мы с тобой служим не то в бундесвере, не то в бельгийской армии. Записывай и пошли дальше, нам еще километров двадцать сегодня по горам шлепать! – оборвал его Влад.
«Какая, в сущности, разница, откуда прилетели эти «гуси»! Они хотели положить нас. Мы оказались удачливее!» – думал Влад, монотонно вышагивая по поросшему лесом склону. До цели еще часов восемь хода. Два дня на выполнение – и обратно. Останется чуть больше месяца до окончания контракта.
Марина ненавидела себя за слабость, но ничего не могла поделать. Прошло два месяца после той памятной поездки за город. Уже две недели Марина сидела дома и старательно изучала предложения о работе. Она разместила свое резюме на сайте. Но к сожалению, те несколько вариантов, которые она отобрала, не принесли ничего, кроме огорчения. Едва завидев ее, потенциальный работодатель начинал строить глазки и намекать, что неплохо провести оставшуюся часть переговоров в горизонтальном положении. Марине приходилось уходить ни с чем. Кроме того, за эти две недели она поняла, что избавиться от Андрея, просто уволившись, нереально. Каждая ночь превращалась в пытку. Весна, проведенная рядом с ним, представлялась ей последней. Сколько мама ни говорила ей, чтобы выбросила из головы даже мысли о нем, как ни убеждала в том, что он ей не пара, Марина тосковала. Чувства не подвластны воле. Андрей, ставший для нее смыслом жизни, – теперь чужой. Другая стала его женой. Оказалась более смелой, решительной, или же он по каким-то другим, таинственным, непонятным причинам сделал такой выбор, но факт оставался фактом, теперь он женат, и исправить что-либо невозможно.
Все пять лет, которые она работала с ним, Марина старалась стать необходимой Андрею. Но он будто этого не замечал. Был в меру вежлив, в меру предупредителен, в меру галантен, идеальный руководитель, но не более. Даже тогда, у Сергея, в его загородном доме, Андрей повел себя не как обычный, ведомый примитивными страстями мужчина, а как заботливый отец. Он все эти годы и относился к Марине по-отечески, старательно не замечая ее чувств, словно не видел, что она безумно влюблена в него. Или видел? Ведь там, в одной постели с ним, она явственно ощущала, что он хотел ее, как мужчина женщину, но все же не перешел грань, разделяющую их. Он был совсем близко, но так и не тронул ее.
