– Неправильно, по-моему, получается, герр Шульц. Солдату для наступления сила нужна, а на мерзлой картошке далеко не уедешь.
– Ты бы лучше своими делами занимался. А мы сами знаем, кого и как надо кормить.
– Ага, штрафники, значит…
– Вернее, смертники. Абвер…
– Я ж и говорю – штрафники. За что же их так, бедолажных? Немцы как-никак…
– Да не немцы, а ваши – русские и украинцы. Глупые люди. У тебя вот есть голова на плечах, ты сытно ешь, и пули от тебя далеко летают. А они пойдут на ту сторону, и там им капут, крышка. Теперь понял?
– Шпионы, значит? Вот-те страсти господние!…
– Ну вот. Только ты держи язык за зубами. С абвером шутки плохи. Этот выскочка Мильке без году неделя в подполковниках ходит, а паек получает получше генеральского. Грабят нас среди бела дня…
После этого разговора Харитон Карпович планировал своё время так, чтобы к приезду абверовского фельдфебеля всегда быть на месте. Разделить общее количество отпущенных продуктов на примерную норму дневного пайка было нетрудно, а в результате Плаксюк мог контролировать количественные колебания будущих шпионов и диверсантов, обучавшихся в школе. По этой простой арифметике определялись дни вероятной заброски агентов к нам, и органы контрразведки фронта теперь заранее могли подготовиться к встрече «гостей».
Во время своих частых поездок по селам Харитон Карпович давно приметил хорошо замаскированный полевой аэродром, километрах в пятнадцати от Хорольского тракта. Заночевав как-то в тех краях на глухом хуторе, он разговорился за ужином со стариком пасечником. Словоохотливый дедок после первой же стопки первача разгорячился и на чем свет начал клясть гитлеровцев:
– Вот ты вроде на службе новой состоишь, а я тебя всё одно не боюсь и скажу, как оно есть. Поганая у тебя служба, Харитон, и хозяева у тебя паскудные,
– Дак не сам же… Приставили…
– Не сам, не сам… Они тебя приставили, а ты, стервец, своими-то руками народ обираешь. Гляди, Харитон, как бы тебя пуля шальная не нагнала. За такие дела – сам понимаешь…
– Ну, ты полегче. Больше бы таких обирал… Ты забыл, кто тебе осенью помогал улья хоронить?
– На спасибо надеешься? А ты не надейся. Я теперь злой до крайности.
– Что ж так?
– Покоя антихристы твои лишили. Теперь что ни ночь: у-у-у-у… Прямо напасть какая-то.
– Волки, что ли?
– Сам ты – «волки». Моторами гудуть. Аэродром тут у них неподалеку. Так они почти каждую ночь обучение устраивают. Когда погудут – и убираются подальше, а когда – всю ночь прямо над головой. Учат своих с неба прыгать. Один бандюга мне прямо на камору свалился. Я обмер со страху, а он, подлец, по-нашему зубы скалит: мол, пожрать, дед, не найдется? Смолы ему горячей на том свете…
