Шульц, конечно, и в мыслях не допускал не принять столь щедрого подношения, однако порядок есть порядок, и он приказал разгружать повозку с таким видом, будто бы сделал Харитону Карповичу бог весть какое одолжение.
Лиха беда начало. Постепенно Плаксюк стал не только приближенной, но и весьма доверенной особой. Он первый предложил реализовывать излишки продуктов, «образовавшиеся» на складе комиссариата, на черном рынке. И теперь посылки гебитскомиссара стали ещё меньше, не превышали почтовых стандартов, зато личный счет фрау Шульц в лейпцигском банке понемногу пополнялся.
В редкие часы, когда Харитон Карпович бывал среди своих, он горько жаловался на судьбу и говорил, что ещё месяц-другой такого «блатмейстерства» и он или наложит на себя руки, или, на худой конец, придушит этого выжигу Шульца. Но командир партизанского отряда за такие разговоры хмурился на деда. А Дубровин советовал всеми средствами крепить «дружбу» с гитлеровским ставленником. Сведения, добываемые Харитоном Карповичем через Шульца, высоко оценивались в особом отделе фронта.
Окончательно убедившись в преданности старшего заготовителя и уверовав, что в финансовых операциях он довольствуется «справедливой» долей, Шульц уже без всякой оглядки доверял ему некоторые тайны комиссариата, а иногда даже держал старика в курсе событий, происходящих в армейских кругах. На то у гитлеровца были свои причины.
В середине января 1942 г. неожиданно скончался командующий группой армий «Юг» генерал-фельдмаршал Рейхенау. Неприятное это известие гитлеровское командование решило держать в тайне от местного населения. Естественно, ничего пока не знал об этом и Харитон Карпович, когда с обозом «сэкономленных» продуктов направлялся к усадьбе Шульца. По дороге его остановил офицерский патруль. Повозки отогнали в комендатуру и здесь по приказу коменданта – полковника – все без исключения продукты разгрузили для поминок, которые офицеры полтавского гарнизона собирались сделать в день похорон фельдмаршала в Германии. Гебитскомиссар был вне себя – «торговый дом Шульца» понес убытки. Кстати говоря, это была к тому же напрасная жертва. Гроб с телом Рейхенау со всеми почестями погрузили в транспортный самолет и отправили в фатерлянд. Но при посадке во Львове на дозаправку горючим летчик, видимо, не рассчитал скорости, «юнкерс» врезался в ангар и взорвался. Так что похороны фельдмаршала на родине не состоялись. И от него в вермахте осталось лишь одно воспоминание да горький осадок в корыстолюбивой душе полтавского гебитскомиссара.
