Габрия с улыбкой подумала, что Валориан наверняка бы обрадовался потомку, вернувшемуся к Колесу, началу начал.
Внезапно позади нее Нэра издала приветственное ржание.
— Они идут! — победно возвестила она.
Габрия обернулась, удивленная. Она никогда прежде не слышала такого ликования в голосе Нэры.
Девушка глянула в ту сторону, куда был направлен взгляд лошади — на тропу, разрезавшую вершину. Там, освещаемые утренним солнцем, виднелись силуэты темных коней, их гривы развевались подобно королевским мантиям. Снег, летевший из-под их копыт, сверкал и искрился, и дробный топот разносился по маленькому плато подобно грому.
Солнце и снег, слишком ярко искрившийся, мешали Габрии разглядеть коней как следует, поэтому она взобралась на каменный постамент и, изумленная, застыла. Группа все приближалась, и ошибиться было уже невозможно: черные и крупные, все они были хуннули.
Сейчас они уже вступили на плато, и Нэра гарцевала, вскидывая вверх передние копыта, в радости соединиться с ними, а они, в свою очередь, издали клич, приветствуя женщину и кобылу. Кони вступили в круг, в точности следуя очертаниям Колеса из камней.
Габрия пыталась сосчитать их, но их было так много, и все они кружились вокруг нее в бурном диком танце. Черные их попоны слабо отсвечивали в сиянии дня, а плечо каждой лошади было отмечено знаком — белой молнией.
Габрия, приоткрыв от удивления рот, взирала на великолепных жеребцов и кобылу, а сердце ее пело от радости.
Но вот хуннули прекратили пляску и, следуя Колесу, встали лицом к девушке, окружив ее плотным кольцом, их горячее дыхание создало в воздухе облака пара. Из круга выступил один из жеребцов, подошел к Габрии и кивнул ей приветственно.
Он был огромен. Даже стоя на каменном пьедестале, Габрия едва сравнивалась взглядом с его глазами. Она поняла сразу: это был король. В его мускулах угадывалась великая сила; в глазах светилась глубокая мудрость. В гриве уже видны были седые волосы — признак преклонного возраста, — но ступал он твердо и властно.
«Мы приветствуем тебя, Колдунья».
Мысли его, хотя и переданные с королевским достоинством, были полны расположения к ней.
Габрия склонилась в низком поклоне.
«Долго, очень долго ждали мы возвращения владеющих магией, — продолжал он. — Наша порода была выведена, чтобы мы были друзьями и помощниками человеку, в том числе и в делах магии. Но тех людей, которые поощряли магию, уже нет. Ты — первая за очень долгий срок, кто вернулся к ее вечному искусству. И поэтому мы приветствуем тебя».
