Физические потребности не ограничивали ее, как других людей. То, от чего они страдали, было ей не страшно. Инстинкт помогал жить среди дикой природы, не зная лишений.
И она могла убить любого противника. При малейшей угрозе жизни.
Катса изумленно села на землю. Может ли ее Дар быть Даром выживания? В следующее же мгновение она отбросила эту мысль. Она — просто убийца, всегда была убийцей. На виду у всего двора Ранды она убила родственника… человека, который не сделал бы ей ничего дурного. Убила без размышлений, без колебаний — так же, как чуть не убила собственного дядю.
Но ведь Катса не убила дядю. Она нашла способ избежать этого и остаться в живых.
И смерти того несчастного она тоже не хотела. Она была ребенком, Дар еще не оформился. Катса ударила, не чтобы убить, а просто чтобы защититься, защититься от его прикосновения. Она совсем забыла об этом, выпустила из виду по ходу дела, когда придворные принялись избегать ее, а Ранда начал использовать ее умения в своих целях и называть своим маленьким палачом.
Нет, это не Дар убивать. Ее Дар — Дар выживания.
От этой мысли она рассмеялась, потому что это звучало почти так, будто ее Дар — Дар жизни. А это, конечно, было смешно.
Катса снова встала и вернулась к костру. По следил за ней взглядом. Он не спросил, о чем она думала, не стал вмешиваться — решил ждать, пока сама не захочет рассказать. Катса поймала его взгляд поверх костра. Ему явно было любопытно.
— Я сравнивала себя с другими людьми, — объяснила она.
— Понятно, — осторожно сказал он.
Очистив одну из рыбин от кожи, Катса отрезала себе кусок и принялась задумчиво жевать.
— По.
Он поднял на нее взгляд.
— Если бы ты узнал, что мой Дар — не убивать, — сказала она, — а выживать…
Он вскинул брови.
— Тебя бы это удивило?
Он задумчиво поджал губы.
— Нет. Мне кажется, это намного логичнее.
— Но… это все равно что сказать, что мой Дар — жизнь.
— Да.
— Это бред.
— Почему? Я так не думаю. И это не только твоя собственная жизнь, — добавил он. — Своим Даром ты спасла множество жизней.
Она покачала головой.
— Меньше, чем погубила.
— Может, и так. Но у тебя впереди вся жизнь, чтобы наверстать, А жить ты будешь долго.
Впереди вся жизнь, чтобы наверстать.
Катса вытащила кости еще из одной рыбины и принялась поедать ее, с улыбкой думая над этими словами.
Деревья неожиданно расступились, и перед ошеломленными путниками предстали горы, а с ними и городок, в котором придется оставить лошадей. Дома в городке были сделаны из камня или мощного сандерского дерева, но дыхание Катсы перехватило от вида того, что возвышалось за ними. Ей были знакомы холмы Истилла, но гор она не видела никогда. Не видела серебристых лесов, уходящих в небеса, камня и снега, поднимающихся еще выше, к недостижимым вершинам, словно золото сияющим в солнечных лучах.
