На лужайке Холлидей увидел ухоженное поле для гольфа, клумбы, полыхающие яркими цветами, и вылизанный — веточка к веточке, листок к листку — кустарник живой изгороди. Эдакий домик куклы Барби, только огромный. Фотографии подобных строений помещают на глянцевых разворотах журнала «Архитектурный дайджест».
— Хоть бы чуть-чуть мусора или самую малость беспорядка, — проворчала Пэгги. — Определенно, здешние хозяева просто помешаны на чистоте. Даже противно…
Они прошли по гранитным плитам и оказались у главного входа. Ключевой камень арки открытого дверного проема украшала резьба: геральдический щит с вертикальным мечом, лезвие которого обвивала изогнутая петлей лента.
— Очень любопытно, — прошептал подполковник, шагая через порог.
Войдя в широкий вестибюль, они прежде всего оплатили посещение музея у женщины-дежурной, одетой в аккуратную униформу, и получили по желтому пластиковому билету и брошюре-путеводителю на трех языках: английском, французском и немецком. А после по черно-белым мраморным плитам, звонко отвечающим на прикосновение подошвы, пошли дальше.
В музее было не слишком людно — всего несколько человек блуждали из комнаты в комнату со скучающими лицами, обычными для туристов, чей мозг уже избыточно перегружен впечатлениями и новой информацией. Судя по количеству посетителей, замок Келлерманов не входил в число обязательных для ознакомления памятников истории и архитектуры.
В брошюре говорилось, что в двух обширных комнатах левого крыла открыта экспозиция моделей поселений каменного и бронзового веков, найденных в окрестностях Фридрихсхафена и, в частности, рядом с холмом, где в Средние века стоял старый замок. А в меньшей комнате в правом крыле вниманию туристов представлены реликвии и экспонаты, принадлежащие роду Келлерманов.
— Честно говоря, — призналась Пэгги, — я не вполне представляю, что мы собираемся тут искать. Мы даже не знаем, бывает ли здесь Аксель Келлерман.
— Это не повод отказываться от посещения музея, — усмехнулся Холлидей. — Ознакомимся с историей здешних земель…
И он решительно повернул направо, в старую столовую.
Стены комнаты, от пола до высокого свода, покрывали панели из дорогих пород дерева. Дюжина хрустальных люстр свисала с потолка — места выхода электрических проводов декорировались барельефами, изображающими миловидных ангелов и пухлых купидонов.
Таким образом, старина в усадьбе Келлермана смешивалась с современностью.
Три узких высоких окна в дальней стене заливали комнату ярким солнечным светом, бросая на темно-синее ковровое покрытие, которое защищало темный дубовый паркет от подметок посетителей, желтые квадраты и прямоугольники.
