Позавтракав, они поднялись в комнату Холлидея и вытащили меч, который он спрятал под матрацем.
— Ну хорошо, — сказала Пэгги, укладывая оружие на стол перед окном. — Что мы имеем? Старинный меч, завернутый в старый флаг. Кроме того что дедушка Генри нашел его в резиденции Адольфа Гитлера, какую важность он может представлять?
— Нет, давайте начнем сначала, — возразил подполковник, разворачивая клинок. — У дяди Генри полвека хранился меч. И вдруг внезапный интерес… Почему?
— Он что-то узнал?
— Но что? Меч старинный, как вы совершенно правильно заметили. Когда-то давно он принадлежал богатому и знатному человеку. Рыцарю. Возможно, даже крупному феодалу.
— А в какой стране его сделали? — спросила журналистка.
— Это почти невозможно узнать наверняка. Оружие — не живопись. Никаких характерных отличительных признаков, никаких особенностей школы мастеров. Я здорово сомневаюсь, что существуют документальные свидетельства, как меч попал в руки Гитлера. Скорее всего, обычный для нацистов грабеж. Einsatzstab Reichsleiter Rosenberg.>28 Или его добыли люди Германа Геринга. Они собрали много масонских реликвий, чтобы потом использовать в деле возвеличивания арийской расы.
— У масонов были мечи? — удивилась Пэгги.
— Нет. Но у тамплиеров были. В начале девятнадцатого века многие ритуалы и легенды рыцарей Храма смешались с обрядами масонов.
— Значит, меч может быть оружием храмовника?
— Уверен.
— А что можно еще сказать?
— Увы, ничего.
— Но я думала… Вы говорили, что первоклассные кузнецы, которые ковали мечи, ставили свои подписи на них.
— Правильно. Клейма. Гравировка или оттиск.
— А почему на этом мече нет клейма?
— Думаю, есть. Но чтобы его увидеть, нужно размотать проволоку на рукояти.
— Ну, так почему мы медлим?
Холлидей глянул на меч. Кожаная оплетка, покрывающая рукоять, почти истлела, и добраться до проволоки не составило бы труда.
— Любой хороший археолог кричал бы «караул!», — пробормотал рейнджер.
— Индиану Джонса это не остановило бы, — подбодрила его Пэгги. — Действуйте!
— Беспечная молодежь снова права, — согласился Холлидей и принялся виток за витком разматывать проволоку.
Уже на втором витке он понял, что оплетка золотая. Просто верхний слой до неузнаваемости испачкала сгнившая кожа. Длинная проволока состояла из спаянных между собой более коротких отрезков. И еще. Кто-то уже разматывал ее, и совсем недавно. Слишком уж свободно располагались витки — вряд ли в таком виде они могли продержаться без повреждений тысячу лет.
