Несколько минут мы планировали, потом заработал мотор, впрочем он был на удивление тихим. Его шум даже не перекрывал свиста пропеллера у меня за спиной. Видимо, на случай эвакуации люди Иноэ приготовили не простые спортивные авиетки, а что-то посерьезнее.
Ночной полет закончился внезапно, когда я успел несколько успокоиться и остыть. Темная земля надвинулась снизу, охватила нас с боков, и после нескольких резких ударов мы остановились на большой поляне в лесу.
– Помогите, – сказал Марк, как только я выбрался из своего узкого кресла.
Мы с ним подхватили авиетку с двух сторон и оттащили ее на край поляны, под ветви деревьев.
– Ваших коллег еще нет, сказал он затем, посмотрев на часы, – мы можем ждать до получаса.
– Курить можно?
– Курите, только прикрывайте огонек.
– Марк, а Герберт жив?
– Герберт не может быть мертв. Это недопустимо, – ответил Келнер странно резким голосом. И добавил уже спокойнее, – Его отход прикрывал Блиц. Это лучшее прикрытие, которое можно представить.
– Какой Блиц?
Не веди счёт годам. Счёт всегда идёт на секунды! [38]
– А, вы ж не знаете. Это туз. Его фишка – это скорость нервных процессов. Его нервная система работает на два порядка быстрее, чем у обычного человека. Вы его видели. В инвалидном кресле.
– А, тот самый инвалид-наркоман?
– Ну да. Только он никакой не инвалид и не наркоман. Просто он не может двигаться с нормальной скоростью. Если бы он встал на ноги, тут же выдал бы себя. Вот Герберт и придумал легенду с мушкой Би-Зет. Любители их яда выглядят очень похоже. Как только босс вышел, я ввел ему транквилизатор и мы усадили его в кресло Блица. Охранники просто катили кресло, а Блиц расчищал перед ними дорогу до геликоптера. Он может двигаться так быстро, что в него даже попасть невозможно.
– Не слабо. Это тоже дьявольская партитура? – спросил я.
– Да, плюс у него в теле какие-то детали заменены. Герберт помогал разработать для него суставы. А где он заказал мышцы, мы так и не выяснили. Когда он разгонится, за ним даже следить непросто.
– Полезная возможность.
– Ну, вот кому-кому, а ему я бы не завидовал. Обычные люди для него как статуи. Он абсолютно одинок. Те три дня, что он провел на Дрейфе, для него равны нескольким месяцем. Он за это время пересмотрел несколько десятков фильмов прочитал кучу книг. У него в очки выведены мониторы.
– Погодите, Марк, ведь как только действие транквилизатора кончится, Герберт попытается покончить с собой.
– Да, поэтому придется ему пройти через ресет. Монтажники уже наготове.
