Уходя, мы кричали от дверей:
– Революция продолжается!
Я не спрашивал, о какой революции идет речь. Честно говоря, меня это не особенно интересовало.
Мотороллеры не подвели нас ни разу. Телевизора у нас с собою не было, так что все оружие пришлось прятать в седельных сумках. Я уговаривал завести новый контейнер, но Берндт (в этот раз точно Берндт) сказал, что главное преимущество автоматов во внезапности. Счастье, что они так и не понадобились.
К вечеру мы набрали нужную сумму. Мы были готовы, чтобы ехать в Заресск. Я понимал, что это совершенно необходимо. Мне лишь все еще было неясно – зачем.
* * *
– Последний козырь.
– Что?
– Это называется "Последний козырь".
– Что?
– То, чем мы сейчас занимаемся.
– Звучит не слишком обнадеживающе.
– Когда ты совершаешь действие, ты рассчитываешь на какой-то результат. Обычно его можно предвидеть. Так делается любой ход в любой игре. Но если все ходы ведут к поражению, остается только одно – делать ходы с непредсказуемым результатом. Это дает шанс изменить ситуацию в корне. Не столько приблизить выигрыш, сколько начать другую игру. Своего рода китайская ничья. Или, вернее, казацкий штосс.
– Но все-таки, ты можешь мне объяснить, какого ляда мы делаем в этом поезде?
– Едем в Заресск.
Всякая хорошая идея на первый взляд кажется плохой. [38]
– Зачем?
– Выяснять происхождение твоего детского имени.
– Вира-майна, Чирок, неужели эта антропонимика нам чем-нибудь поможет?
– Слушай, Док, – Берндт оставался невозмутим, – не надо делать вид, что ты ничего не понимаешь.
– Я действительно не понимаю. Я чувствую, что это дело стоящее, но не понимаю, почему.
– Док, у кого ты научился программаторскому искусству?
– Я? У старшего брата, ты же знаешь.
– А он у кого?
– У дяди. А в чем дело?
– В чем дело? А дядя у кого?
– Чирок, куда ты клонишь? Все мои предки были ломщиками, насколько я знаю. В чем дело-то?
– В чем дело? Дело в том, что меня зовут Берндт. Не корчи из себя идиота. Док, твои предки были ломщиками задолго до того, как такое ремесло вообще появилось в этом грешном мире. Ты просто никогда не пытался связать факты вместе. Твои предки, Док, одни из самых древних ломщиков в мире. Из тех, кто создавал это ремесло, как жанр. Ты об этом не догадывался!?
– Чирок… Берндт… Да я знаю, что я ломщик по крови. Но что это нам дает?
– Ты не просто ломщик по крови. Ты потомок прародителей программаторского ремесла. Разве нет?
– Ну… Возможно. Но что мы ищем? Как оно нам поможет?
