Меня всегда немного смущала откровенность, с которой Шекспир и другие пайщики отзывались о деньгах. Они не стеснялись. И, как будто прочитав мои мысли, Шекспир сказал:
– Знаешь, какой девиз у «Слуг лорд-камергера»?
– Девиз?
– Вот какой: заплати – а мы попляшем.
– Я этого не знал.
– Я только что его придумал, Ник. Не надо верить всему, что тебе говорят.
Я, наверно, выглядел слегка удрученным, так как Шекспир положил руку мне на плечо и поспешил уверить меня:
– Но это должно стать нашим девизом. Я поговорю с Диком Бербеджем. Может, мы могли бы состряпать себе герб: мешки с деньгами на серебряном поле.
– А ты играешь в этой истории про Монтекки и Капулетти? – спросил я.
– Я часто играл брата Лоренцо. Возможно, теперь я сделаю это снова. Посмотрим.
Может показаться странным, что Шекспир не знал, будет играть или нет, но жизнь странствующих актеров куда менее расписана, чем игра в «Глобусе». Старшие хотя бы в общих чертах представляли, что мы будем делать, – ведь ясно как божий день, что о частной постановке «Ромео и Джульетты» договорились еще до отъезда из Лондона, – но мы, простые смертные, находились во мраке неведения.
– А другие роли уже распределены?
– Ты хочешь сказать, что ты будешь делать?
– Да, именно это я и хочу сказать.
С того самого момента, как пару минут назад я узнал, что мы будем играть «Ромео и Джульетту», мое сердце учащенно забилось. Не так давно я играл обманутого любовника Троила в горькой трагедии Шекспира о Троянской войне, а перед тем – одного из молодых влюбленных в «Сне в летнюю ночь». Мог ли я надеяться получить роль Ромео?
Судя по тому, что Шекспир сказал потом, нет.
– Дик Бербедж будет играть Ромео Монтекки – хотя ты, видимо, думаешь, что он слишком стар.
– Мне это и в голову не приходило.
– Только потому, что оно уже направилось к выходу через другое место, – сказал Шекспир. – Для тебя, Ревилл, мы придержали роль Меркуцио, родственника герцога и друга Ромео.
– Который умирает на дуэли? В середине действия?
– Но не раньше, чем изрядно наговорится. Он остроумный, храбрый малый. Немного с причудами. В какой-то мере на нем держится все действие в первой половине пьесы.
– Что ж, это неплохо, – ответил я, не зная, что еще можно сказать.
К этому времени ночь подступила ближе, и Шекспир объявил, что ему нужно вернуться в «Золотой крест» посовещаться с Бербеджем, Поупом и некоторыми другими пайщиками – несомненно, для того, чтобы договориться о последних приготовлениях для наших представлений на постоялом дворе и там, где мы должны были играть «Ромео и Джульетту».
