Взять историю о пьяной женщине из Уитли-Бэй, что неподалеку от города Блайт, женщине, которая сообщила, что нашла свою сгоревшую заживо сестру в непострадавшей от огня постели, а потом отказалась от своих слов. Прочитав о том, что этой загадке найдено вполне удовлетворительное объяснение, я достал подшивку «Блайт ныос».
История, изложенная в местной газете, в основном совпадает с той, что опубликована в лондонских изданиях. И все же есть основания для сомнений, что заставляет меня считать эту историю достойной того, чтобы пересказать ее еще раз.
Это сообщение о двух вышедших на пенсию школьных учительницах, Маргарет и Вильгельмине Дивор, которые жили в городке Уитли-Бэй, неподалеку от Блайта. Вечером 22 марта 1908 года Маргарет Дивор прибежала в соседний дом и рассказала, что обнаружила свою сестру сгоревшей заживо. Соседи пошли вместе с ней. На кровати, которая совершенно не подверглась воздействию огня, лежало обуглившееся тело Вильгельмины. Маргарет сама заявила о том, что обнаружила тело сестры, и о чем напомнила во время дознания. Ни в одной другой части дома не было ни единого признака пожара.
Итак, Маргарет дала показания. Коронер заявил, что не верит. Он вызвал полицейского, который показал, что на момент обнаружения тела Маргарет была настолько пьяна, что не могла сознавать происходящего. Полисмена не попросили объяснить, как он отличил внешние признаки опьянения от признаков возбуждения и страха. В суде Маргарет была трезвой — во всяком случае, ее не обвиняли в неуважении к суду, — однако и здесь она рассказывала ту же самую историю. Коронер посоветовал ей отказаться от своих показаний. Она ответила, что не может этого сделать.
Принимать всерьез или позволять рассказывать столь абсурдную историю значит впустить в английское правосудие такие понятия, как «черная магия» и колдовство. Коронер настойчиво пытался заставить женщину изменить показания. Она упорно отказывалась. Коронер внезапно объявил перерыв в следствии до 1 апреля.
Первого апреля Маргарет Дивор призналась. Но, во-первых, у нее нет видимых причин лгать. Зато у нее были веские причины говорить то, о чем она хотела поведать. Местная газета была настроена против Маргарет. Вероятно, ее запугал коронер. Весьма вероятно, что против нее были и все соседи. Она же, пребывая в маленьком городке, в окружении враждебно настроенных соседей, боялась каждого. Когда следствие возобновилось, Маргарет Дивор призналась, что допустила неточность, что на самом деле нашла свою сестру обгоревшей, но все же живой, в нижней части дома и помогла ей подняться в ее комнату, где та и скончалась. В этой новой версии не было и попытки объяснить причину пожара, но коронер остался доволен. Между тем нигде на нижнем этаже дома не было ни единого признака пожара. Но надлежащие свидетельские показания записали, и никто не стал вникать, зачем Маргарет Дивор понадобилось рассказывать историю, которую выставили ложью. Известны тысячи случаев, когда в ходе следствия люди давали такие показания, которых от них требовали.
