— Наташа! — вскрикнула я и потащила её внутрь квартиры, положила на диван в гостиной, забежала на кухню за водой и попыталась привести подругу в чувство. Совершая эти манипуляции, я мельком заметила, что квартира была такой же, почти, как и до разгрома… Кое-что изменилось, но атмосфера осталась прежней. Дом, родной дом!
Наташа стала осторожно открывать глаза. Я ей улыбнулась. Она едва опять не потеряла сознание.
— Ма-ма-машка….эт-то-т-то-но-но т-т-т-ы?
— Безусловно.
— Та самая? Нордова? Которая исчезла 10 лет назад?
— Да. Только я не Нордова, а Вертернейдж.
— Подожди….как-как?
— Вертернейдж.
— Тебя заставили сменить фамилию, или тебе пришлось? — взволнованно спросила Наташа.
— Я просто вышла замуж, — я улыбнулась.
— Но…когда? Тебя тут так долго не было, я уже думала, что тебя никогда не увижу…Тут вообще переполох был полный. Следователя, расследовавшего твоё дело, отравили, ты пропала в собственной квартире, и что самое странное, помнишь, ничего не взяли, но твоя мать тоже исчезла, а потом квартиру опять привели в порядок… Я сошла тогда с ума. А где твоя мама?
— Э…э…дело вот в чём… — надо придумывать историю на ходу, не говорить же подруге правду, а то ещё и сумасшедшей посчитает. Да, наверняка, посчитает, потому что я бы не поверила. Я набрала побольше воздуха. — Моей мамы больше нет.
— Маш….извини, я не хотела…
— Да не ты должна извиняться, а те уроды, — я вспомнила тот чёрный день, — в Ортеге-Шипе.
— Ты его нашла?
— Да. Нашла. Только не сразу. Точнее меня похитили и то место называлось по-другому. Точнее… Ну там, короче… — чёрт что дальше? Сказать что Ортег был под иллюзией Ареота? И что механизм, снимающий иллюзию работал от человека с именем Эмили, то есть мной? Вот чёрт!
— Ну? Маш, ты мне явно не договариваешь…
— Ну….я не сразу поняла, что это Ортег….Потому что…
— Вы что тут все ослизинели? — послышалось из-за коридора, — дверь надо закрывать вообще-то. Маш, я, конечно, знал куда ты рванёшь, но терять голову…
В гостиную вошёл Аллариан:
— А здесь мало что изменилось. На улице холодно, а в квартире жарко, — он стащил с себя парик, не замечая Наташи, — а в парике невозможно так долго сидеть, всё зудит.
Я замычала, показывая на подругу. А Аллар не замечал этого.
— И ещё смотреть в них невозможно, — он снял линзы, я застонала, в упор что ли не видит? Ослеп что ли?
— Ал…ександр…Мы тут не одни.
Он протёр глаза и посмотрел в сторону удивлённой Наташки:
— Извиняюсь. А что Маша не упоминала обо мне?
