Да и сам я хорош, нечего пенять на других-то. Поскакал вприпрыжку за русской юбкой, старый хрен…
— Мне пора, Миша. — Лара снова выглядела по-деловому. Даже пресловутая юбка казалась только что выглаженной. — Нужно еще материал отправлять редактору, а то получиться, что зря денежки получаю. Надеюсь, еще увидимся.
— А что ты видишь на скалах, Лариса?
Она улыбнулась и вышла из номера.
За окном уже стемнело. Я сидел перед ноутбуком, все еще подсоединенным к Интернету, и где-то по ту сторону темных строчек сайта видел, как она ложится под редактора, чтобы именно ее отправили в Штаты на это сулящее барыши задание, потом ее красивые коленки крепко охватывают торс какого-нибудь чиновника или шишки из Университета Джорджии, чтобы получить аккредитацию, после этого молодое тело энергично извивается под ласками английского профессора, сообщающего ей нужную информацию о территории, затем я трахаю ее, отдавая не только парочку миллилитров спермы, но и знания, фактуру, догадки, нюансы своей работы… А вот она вновь под редакторским животиком, намекает запыхавшимся шепотом, что материал нужно бы на первую полосу… Так замыкается круг.
Суровый и, в то же время, чуть задорный круг ее обручального кольца.
* * *
На следующее утро настроение колебалось где-то возле плинтуса. Если накануне я, будучи с бодуна, чувствовал себя напористым, готовым совершать открытие за открытием, то нынче мне не хотелось ровным счетом ничего.
Боб попытался было расспросить о том, что это за женщина сопровождала меня, но я только хмуро отмалчивался, и он вскоре отстал.
Как что-то привычное, я записал в блокнот штрих-код, проявившийся на скале каньона, бесцельно побродил по территории, возненавидел в себе гаснущую искру ученого и поехал в отель. Оттуда я позвонил Еремину, разбудив его, так как в России была глубокая ночь, и заявил, что исследования проводить невозможно. Объяснил причины.
Максим Александрович слушал напряженно сопя.
— Через три дня возвращаюсь, — зло резюмировал я.
— Я те вернусь! — вдруг заорал профессор так, словно он был не за океаном, а в метре от меня. — Продолжай работу, и если приедешь без результатов, я не поленюсь сам сесть за компьютер и напечатать приказ об увольнении!
После этих обнадеживающих слов, он бросил трубку, окончательно повергнув меня в отчаяние. Еще долго зрительный образ старого профессора навязчиво маячил в сознании: курносый нос, не по возрасту вороненая шевелюра, сжатые в звездочку губы…
