Ерунда, получалась, братцы. Сущая.
Дрой, кажется, унял эмоции и сам понял сию простую истину. Он остановился в метре от лифта и вновь поднял ствол.
— Лёвка, если это ты, дай знать. А если же нет — пристрелю сейчас, как зомбака поганого. Не вспомню, что лучшим следопытом был в отряде. Без обид.
Парень продолжал таращиться мимо нас. Наверху, возле лифтового мотора, скрипнуло крепление, заставив меня сильнее сжать рукоять автомата.
— Ну, извини, брат, — обронил Дрой и перевел «Орду» в режим одиночного огня.
Я покосился на него. Все-таки Зона учит нас быть жестокими. От бледности и растерянности на веснушчатом лице не осталось и следа. Рядом со мной стоял матерый сталкер, повидавший на своем веку много жизни и немало смерти, знающий им цену. Он понимал, что Зона хочет с ним сыграть злую шутку, подставляя образ исчезнувшего желторотика.
Оставлять за спиной неизвестное существо было нельзя.
Когда Дрой уже почти спустил курок, лампы в тоннеле затрещали сильнее обычного, будто в сети изменилось напряжение. Одна из ртутных колб лопнула с глухим хлопком, чем на мгновение отвлекла наше внимание.
И в этот момент парень, так ни разу не посмотрев на своего бывшего проводника, разжал руки.
Он бесшумно сорвался в шахту, словно и не висел только что в паре метров от меня. Тросы колыхнулись, как исполинские струны, и завибрировали. А через секунду внизу раздался грохот, противный хруст и глухой удар.
Свет в лампах еще чуть-чуть померцал и опять загорелся ровным, холодным сиянием.
Мелкие осколки лопнувшего светильника скрипнули под берцем.
Дрой двинулся было к шахте, отследить падение и, при надобности, добить пацана, но Зеленый удержал его за наплечник брони и покачал головой. Мол, остынь, не в кого там уже стрелять.
— Мне насрать, кто это был, — успокаивая сам себя, сказал Дрой и дернул плечом, сбрасывая ладонь Зеленого, — но теперь он точно мертв. И если еще раз попадется — сомневаться не стану.
— Смотрите-ка, — удивился Гост. — Знак исчез.
Мы подошли к пульту управления, на котором несколько минут назад был символ, и уставились на девственно чистый кожух. Там не было никаких следов краски. Происходящее уже никоим образом не походило ни на фарс, ни на розыгрыш — по крайней мере у меня после увиденного подобных ассоциаций больше не возникало. Немое падение Дроева отмычки все еще стояло перед взором. И плевать, настоящим был этот паренек или иллюзорным, — все равно малоприятная сцена получилась…
