— Погляди на следы, — посоветовал Гост, который, несмотря на ранение, сегодня выглядел полным сил и энергии. Этот неисправимый пижон даже успел почистить зубы и причесаться перед рейдом.
Видимо, чистка крови вкупе с допингом и прочими препаратами, которыми нас накачали, и впрямь оказывали живительное действие. Я и сам перестал обращать внимание на ушибы ребер и потянутый ахилл. Только вот через полсуток форсированный организм попросит передышки. И никуда не денешься.
Дрой прошел по тоннелю метров на двадцать вглубь и вернулся.
— Следы ведут до поворота и обратно, — сообщил он. Для меня уже давно была очевидна причина взаимного убийства неизвестных сталкеров.
— Хорош тупить, Дрой. Что бы ты сделал, если б твое бесценное тело сбросили сюда и перекрыли выход бетонной плитой?
— Пошел бы в единственно возможном направлении.
— Правильно. Вот и они поступили так же. Но отчего-то пересрались там, в глубине. Поэтому бродяги поспорили и предпочли пристрелять друг друга, чем ждать голодной смерти или визита того, что их так испугало.
— Минор, ты убедительно базаришь. Теперь я тоже пересрался. Пристрелишь?
— Меня другой вопрос занимает, — игнорируя его сарказм, нахмурился я, — почему полковник нас не предупредил?
— Может, сам не знал, — предположил Зеленый.
— Может, и не знал. Только этих двоих на кой ляд тогда сюда сбрасывать? Проще было наверху прикончить да в озеро спустить на обед мутантам.
— А я вовсе не уверен, что полковник кровожаден без причины, — сказал Гост. — Вдруг это и есть завуалированное предупреждение?
— Пожалуй, — согласился я. — У него хватило бы… — Из темноты донесся приглушенный звук, заставив нас вздрогнуть и направить в сырой тоннель оружие. Я прислушался, выцеливая через планку своей «Орды» крутой поворот, в который упирался коридор. Почувствовал, как пшикнул газом «пузырь», лежавший в одном из нарукавных карманов, — пахнуло горелой резиной. Этот вонючий артефакт уменьшал воздействие радиации на организм. Счетчик Гейгера меж тем не показывал сильного внешнего фона, стало быть, «пузырь» просто компенсировал вредное действие других артефактов: то ли «колобка», то ли «светляка».
Организм, подстегнутый препаратами и цацками, жаждал действия: нервы натянулись в струны, мышцы напряглись, глаза ловили каждую деталь, высвеченную лучом фонарика.
Звук повторился.
Это был плач человека.
Я слегка наклонил набок автомат и посмотрел на экранчик сканера, который был встроен прямо в цевьё. На мини-карте, за схематичным изображением поворота, мерцала целая россыпь крупных точек.
