. И эти истории далеко не все относятся к древним временам. Примерно десять лет назад имела место ожесточенная борьба между кузенами в Испании за охотничьи угодья. Последний раз, когда я слышала о них, они продолжали выяснять отношения.
— Но Би, это же Марти. Он был человеком, — сказала я. — Это во-первых. Если и есть враги, то при чем… — Я остановилась. — Единственный из членов моей семьи, облеченный Силой, — это я. И Такер. Но, насколько я понимаю, никто, кроме меня и Карлтона, не знал, что он здесь.
Она кивнула:
— Я знаю, выбор пал на него. Но что, если это был удар против вашей семьи? Если это вендетта, ты все еще здесь, и независимо от того — кто ты, над тобой нависла угроза. Они могут причинить тебе вред.
Чтобы причинить мне вред, удар должен быть равен по силе удару шаровой молнии, но теоретически я могла быть ранена и даже убита. Но что толку думать об этом? В конце концов, сколько женщин и даже мужчин на Земле испытывали реальную угрозу жизни! Теперь и мне предстоит это испытать.
После того как Би ушла, я повернулась к брату:
— Ну, как?
— Что «ну, как»?
— Тебе что-нибудь известно о вендеттах?
— Ты же знаешь, я не верю в сплетни, Кейра.
— Но как мы сможем все выяснить?
Такер бросил на меня взгляд и ничего не ответил.
— Проклятье! — выругалась я.
Он улыбнулся и пожал плечами:
— Другого способа нет. Она — единственная, кто знает все наверняка.
— Но если я ей позвоню, она узнает, что я изменилась.
Улыбка Такера перешла в грудной смех.
— Ты действительно думаешь, что она не в курсе?
— Что ты имеешь в виду? Она не может знать!
Брат подошел и сел на кресло рядом со мной.
— Кейра, сестренка, как ты думаешь, для чего я здесь вообще?
Когда его рука коснулась моей, меня осенило:
— Черт возьми, Такер! Это она тебя подослала?
Смущение всегда было Такеру к лицу.
— В некотором роде, — сознался он. — Кейра, пойми: она — шеф, связана с каждым из нас таким количеством нитей, какое ты даже представить себе не можешь. Она узнала, что с тобой начались Изменения, раньше, чем ты сама это осознала.
— Значит, моя прапрабабушка прислала тебя в качестве няньки?
— Или я, или Киприан, — улыбнулся Такер. — Я подумал, тебе будет менее противно, если это буду я.
— Ты прав, — согласилась я.
Мой брат Киприан, хоть и на несколько веков моложе Такера, по натуре — зануда и сухарь. Он — единственный из моих братьев, кто не получал удовольствия от своей оборотнической природы. Ходячая вычислительная машинка, он был хранителем семейных книг и считался нашим префектом. Джиджи позволяла ему играть его маленькую роль из-за ненависти к современным финансовым проблемам. Киприан десятикратно увеличил состояние Клана за последние два века, обеспечив каждого из нас богатством и независимостью. Мы были благодарны ему за талант обращаться с деньгами. Что до Такера, то он превосходил бессмертных, благодаря сердцу бухгалтера и плохим манерам директора иезуитской школы.
