Библиоман. Книжная дюжина
Эхо державы
Андрей Шарый, Ярослав Шимов. Корни и корона : Очерки об Австро-Венгрии: судьба империи. – КоЛибри, 2011. – 448 с.: ил. – 5000 экз.
Священная Римская империя, управляемая династией Габсбургов, веками незыблемо возвышалась в центре Европы. Нашествие турок-османов (1529 и 1683 гг.) было остановлено перед её столицей Веной. В 1806 г. в результате Наполеоновских войн это государственное образование прекратило своё существование, и на её руинах Франц II Габсбург объявил себя австрийским императором. Спустя шесть с небольшим столетий, 15 марта 1867 г., земли Габсбургов были трансформированы в двуединую монархию – Австро-Венгрию. В административном отношении Австро-Венгрия делилась на две части – Австрийскую империю и Венгерское королевство, включавшее в себя исторические земли венгерской короны. Авторы книги не только рассказывают о наиболее важных исторических событиях; судьбах выдающихся коронованных владык и государственных деятелей, но и подробно разбирают внутреннее устройство государства: «Половины» монархии были устроены по-разному, их правящие круги проводили различную политику. Это имело серьёзные последствия, прежде всего в национальном вопросе… На какое-либо восхождение по социальной лестнице подданный апостолического короля мог рассчитывать только при хорошем знании венгерского…» Эта история формально отнюдь не закончилась, даром что Австро-Венгрии давно нет. В 2007 г. полномочия главы дома Габсбургов были официально переданы очередному наследнику несуществующей империи.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Библиоман. Книжная дюжина
Прогнозирование былого
Марк Ферро. Как рассказывают историю детям в разных странах / Пер. с фр. Е.И. Лебедевой. – М.: Книжный Клуб 36.6, 2010. – 480 с. – 3000 экз.
Как рождаются исторические мифы и клише, происходят фальсификации и недобросовестное интерпретирование прошлого? Ферро, принадлежащий к прославленной школе «Анналов» (чьим коньком является историческая психология), проводит границу между взглядами учёных-историков, школьных учителей и тем, что формируется благодаря «фону»: кино, беллетристике, рассказам старших. Помимо официальной (институциональной) истории французский историк рассказывает о контристории (истории побеждённых и подчинённых) и индивидуальной или коллективной памяти общества. Отдельная глава посвящена «запретной истории» испанско-индейского населения четырёх «штатов», аннексированных в 1848 году США, и анализу уникальных текстов детей австралийских аборигенов о прошлом – именно в том виде, как им рассказывали дедушки и бабушки. «Венцом этой истории становится появление белого человека, своего рода начало апокалипсиса». Немалое внимание уделяется и тому, как формировалась история СССР, равно как и созданию общей истории Европы.
