потому что оно умеет проходить сквозь всё на свете,
если вдохновению этого надо…
Уходить в никуда, приходить из ниоткуда…
Лишь оно не приходит, когда жена в моём кабинете,
потому что жена занимает всё пространство
моей квартиры…
Потому что жены моей очень много…
И вдохновенью негде даже присесть:
ни на стуле, ни на диване,
ни просто постоять в коридоре…
(Хотя нет дивана в моём кабинете.
И, тем более, нет коридора…)
Так живу:
то жена приходит, то вдохновенье уходит…
Я привык! Жена уходит – приходит вдохновенье!
Но если вдруг однажды жена уйдёт навсегда
из нашего дома –
мне кажется, вдохновенье
уйдёт вместе с нею…
ГОСТЬ
Как приеду на село –
и в душе моей светло:
топят бани-одиночки,
дымкой даль заволокло…
(Широка Россия-мать!
Даже взглядом не обнять…
Широка страна родная –
красота и благодать!)
Брат, посудою звеня,
хитро спросит у меня:
– Ты глотнешь святой водицы
после веничка, родня?
Я попарюсь, поварюсь…
На пару повеселюсь…
и колодезной водицей
лет на десять закалюсь!
С братом сядем у плетня –
он родня и я родня –
и споём про море песню,
и затянем про коня…
(Широка Россия-мать!
Даже взглядом не объять…
Кони скачут в чистом поле
и не могут ускакать.)
Будет ночь темным-темна,
будет ночь ясным-ясна,
в небе речка отразится,
как берёзка у окна…
А наутро – дальний путь
и щемит от счастья грудь…
И мне хочется, прощаясь,
вновь водицы отхлебнуть…
Выезжаю из села:
– Вот такие, брат, дела!
И поют в леске ольховом
и кричат перепела…
И я думаю о том,
что родная даль селом
не закончится, как баня-
одиночка за бугром…
(Широка Россия-мать!
Даже взглядом не обнять…
Широка страна родная,
да на это наплевать!)
КОРОВЫ
– Это правда, что люди летают? –
Баба Дуся спросила меня.
Я ответил:
– Да нет, не летают!..
Лишь коровы летают в ночи!
Вот стою я в ночи,
вот я вижу,
как по тёмному небу летит
клин усталых коров и мычит:
– Му! му-му-у-у!
– У-у-у-у…
…И церковь галочья темнеет на холму,
