Эти слова мгновенно отвлекли Деймона от мыслей о своем здоровье, как на то и рассчитывал мудрый молодой капеллан.
— Милое создание. Ты так называешь эту новоявленную мегеру?
Питер возразил:
— Наши мнения расходятся. Как всегда.
— Это «милое создание» могло бы привести британскую армию к победе под Аустерлицем, — свирепо сказал Деймон. — Эта проклятая ведьма чуть не лишила меня мужских достоинств. Будет просто чудом, если у меня после этого появится ребенок.
— Ну что ж, поскольку ты не собираешься жениться и произвести наследника, то я не вижу в этом беды, — спокойно отреагировал Питер на слова капитана, игнорируя его свирепый взгляд. Он нагнулся, поднял с пола справочник Петерсона и, положив его на стол, спросил:
— Кстати, кто она?
— Леди Гвинет Эванс Симмз.
После некоторой паузы капеллан кивнул:
— Ясно.
— Это что-то объясняет?
— Вполне.
Деймон наполнил бокал и стал расхаживать по каюте.
— Очевидно, она решила, что плавучие тюрьмы — это преступление против человечности, что их следует реформировать и что нужно непременно начать с нашей.
— Не могу сказать, что я ее за это осуждаю. Я давно считаю, что британская практика содержания заключенных на грязных и вонючих судах — это то, что Господь должен оплакивать.
— Я знаю. По-твоему, почему я уже предпринял шаги для исправления положения?
— Предпринял шаги? — недоверчиво переспросил капеллан и покачал головой. — Будь честным с самим собой, Деймон. И со мной тоже. Твои так называемые шаги продиктованы отнюдь не заботой и сочувствием к заключенным, а лишь желанием отомстить Болтону и флоту, которые, по твоему разумению, предали тебя.
— Флот действительно предал меня. А что касается заключенных и моих действий, то важен конечный результат, не зависимо от моих побуждений.
— Чепуха, Деймон, и ты это знаешь сам.
— Ради Бога, избавь меня от своих проповедей, Питер. Ведь сегодня даже не воскресенье.
— Я вижу, что задел тебя за живое и достал до самого сердца.
— Ты знаешь меня достаточно близко и должен знать, что у меня нет такого органа.
Питер подошел к двери и, подавляя подступающий гнев, казал:
— Да простит тебя Бог, Деймон…
— Погоди.
Держа руку на дверной защелке, капеллан остановился.
— Я не хочу, чтобы эта назойливая ведьма совала всюду нос на моем судне, — пробормотал Деймон, разглядывая содержимое бокала.
Питер повернулся и прислонился к двери, глядя на Деймона, который нервно водил пальцем по краю бокала.
— Понятно.
Деймон поднял глаза, во взгляде его читался вызов.
