Ответили быстро.
– Слушаю вас, – посмотрела на него из виома симпатичная блондинка.
– Я хотел бы поговорить с господином Джаддом, – сказал Ульрих, оценивающе глядя на девицу. Если бы она не была фантомом, с ней можно было бы провести пару вечеров.
– Представьтесь, пожалуйста.
– Ульрих… э-э, – на ум вдруг пришла хорошая мысль. – Ульрих-моллюскор.
– Господин Джадд в настоящее время…
– Не волнуйтесь, мне он ответит, – ухмыльнулся Ульрих.
– Хорошо, попробую с ним связаться, – сказала девушка с сомнением.
Что такое моллюскор, инк Департамента не знал, иначе его реализатор-девушка наверняка спросила бы, какое отношение имеет абонент к боевому роботу гиперптеридов.
– Пусть позвонит мне, когда освободится. – Ульрих продиктовал номер мобика, который ему выдали при освобождении, и принялся писать письма другим знакомым, когда-то хорошо знавшим его. Кроме того, он помнил номера мобиков – мобильных вифонов приятелей и собирался обзвонить их всех.
Через час нервное возбуждение схлынуло.
Ульриху удалось дозвониться всего до четырех приятелей. Все они с трудом узнали бывшего ксенолога ИВКа, а узнав, сухо предложили ему больше не звонить. Из молодых и амбициозных молодых людей они превратились в преуспевающих обывателей-юзероидов, не желавших менять свой образ жизни.
Впрочем, Ульрих на них и не рассчитывал. Для исполнения его замыслов достаточно было, чтобы откликнулись Стив Джадд и брат Павла Куличенко (сестра Паши погибла четверть века назад от руки Марты Лярво-Фрейберги) Виктор. Стив вообще был в его команде, а Виктор сочувствовал его тогдашним идеям. А идей у Хорста-младшего и в нынешние времена хватало. Первой среди них стояла идея найти живого моллюскора, подчинить его и устроить зажравшемуся человечеству «Варфоломеевскую ночь».
Мягко заиграла музыка. Ульрих не сразу сообразил, что это в ухе проснулся динамик мобика.
«Включи», – приказал он мысленно.
Над квадратиком инфора, игравшего роль мобильного видео, инка и контрольной системы, возникло лицо мужчины, одутловатое, почти без бровей, с выражением сдержанной ленивой величавости, но с тонкой тенью неуверенности. Лицо принадлежало постаревшему на двадцать пять лет Стиву Джадду.
Несколько мгновений они смотрели друг на друга. Потом Стив пробормотал:
– Ты?
Ульрих усмехнулся.
– Привет, директор. Хорошо устроился, а?
Стив облизнул губы, нервно оглянулся, словно боялся, что за ним следят.
– Хотел бы объяснить…
– Давай встретимся, поговорим, вспомним былое, друзей. Есть хорошая идея.
