Сэр Генри заверил, что его это вполне устраивает. Тома Эммота они нашли в «Голубом кабане». Это был крупный дородный мужчина средних лет с хитрыми глазками и тяжёлым подбородком.
— Рад вас видеть, джентльмены. Доброе утро, полковник. Заходите. Можем поговорить прямо тут. Чего-нибудь выпьете, джентльмены? Нет? Ну как вам будет угодно. Вы по поводу моей дочери? Да, хорошая была у меня дочурка. Очень хорошая. Пока не явился этот негодяй… прошу прощения, иначе и не назовёшь. Обещал жениться на ней. Обещал… Но я-таки найду на него управу. Довёл её, скотина! Убийца проклятый! Навлёк позор на всех нас. Бедная моя девочка!
— Дочь говорила вам, что именно мистер Сандфорд виновник… её положения? — спросил Мелчетт.
— За этим самым столиком всё и выложила.
— А вы что ей сказали? — поинтересовался сэр Генри.
— Что сказал? — Эммот, казалось, был застигнут врасплох.
— Ну, возможно, грозились выгнать её из дому?
— Расстроился, конечно, порядком, что и говорить. А кто бы на моём месте не расстроился? Но чтобы выгнать из дому? Да никогда! — он изобразил благородное негодование. — Нет. Я только сказал ей, что в нашей стране, слава Богу, ещё есть закон, вот что я ей сказал. И закон заставит его порядочно поступить с моей дочерью. А пойдёт против закона, тогда, Бог свидетель, дорого за это заплатит. Вот что я сказал. — Эммот стукнул кулаком по столу.
— Когда вы в последний раз видели свою дочь? — спросил Мелчетт.
— Вчера. Около пяти за чаем.
— Как она себя вела?
— Ну, как всегда. Я ничего такого не заметил. Если бы я знал…
— Но вы не знали, — сухо заметил инспектор. Они ушли.
— Эммот производит не очень-то приятное впечатление, — задумчиво произнёс сэр Генри.
— Да, в общем, не ангел, — согласился Мелчетт. — Подвернись ему такой случай, наверняка бы избил Сандфорда до полусмерти.
Следующий визит они нанесли архитектору. Рекс Сандфорд оказался совсем не таким, как его успел представить себе сэр Генри. Это был высокий худой мужчина с мечтательными голубыми глазами. Волосы у него были светлые и куда длиннее принятого. Мало того, Сандфорд, похоже, и не думал их расчёсывать. Голос у него был мягкий, бархатный и какой-то слишком уж женственный.
Полковник Мелчетт назвался и представил своих спутников. Затем попросил архитектора рассказать, как тот провёл предыдущий вечер.
— Надеюсь, вы понимаете, — предупредил полковник, — что я могу заставить вас говорить, а всё, что вы скажете, может быть использовано против вас. Я хочу, чтобы вы это уяснили.
