Он не ответил. Артем подошел и взял меня под локоть.
— Я тебя проведу.
Я молча кивнула, мы вышли из кабинета, и он оказался соседним с тем, где я была утром. Мы молча спускались в лифте. Я продолжала плакать, даже начала задыхаться, как это бывает во время истерик. Артем неожиданно протянул о мне руку и вытер большим пальцем слезу со щеки. Кажется, я тогда потеряла дар речи.
— Я двести лет творил зло. Я видел убийц-людей и сумасшедших магов. И я не считаю кем-то плохим человека, который плачет потому что ему больно.
Он резко нажал на кнопку СТОП и повернулся ко мне.
— Тебе не станет легче, незачем себя успокаивать. Миры Магика — это не ожившие фантазии. Все очень жестко и реально. И тебе предстоит охранять это. А еще переживать тайну Илирии. А еще жить обычной жизнью. Ты это выдержишь?
Я закрыла глаза и медленно сползла по стенке на пол. Я не плакала, я ничего не чувствовала, кроме пустоты.
— Что-то ты жестко со мной.
— Кира. Я хочу тебе помочь.
— Помогал бы детям Африки. Ты бы сказал им: да, голод вас уничтожит, но зато вас не продадут в рабство.
Я тогда не могла понять: что же от меня хочет этот демон. Да, я была молодой и глупой. Он хотел, что б я не страдала. Он всегда хотел, что б я была счастлива…
Лифт снова поехал, и Артем поднял меня с пола. Мой абсолютно пустой взгляд встретился с его зелеными глазами. Никакой реакции. Мы вышли на улицу. Он достал сигареты и протянул пачку мне. Я не курила, но с радостью достала одну. Мы молча курили около пяти минут.
— Я кое-что для тебя достал. — он первый нарушил тишину. — Утром ты загадала мне самое бредовое желание. И я его выполнил.
— Ты… ты про Нину говоришь?
— Вот дай им выпить это.
Мне стало так стыдно, за то, что я только что так его ненавидела.
— Спасибо. Я…я…
— так, только не плачь. Мне ничего не стоит, и это не унижает мою демоническую гордость.
— Это любовное зелье?
— нет, это на много сильнее. Это эликсир Правды. Все тайное становится явным.
Мне стало очень смешно. Тяжесть улетучилась, и мы побрели к троллейбусу.
— когда ты расскажешь родителям о том, что ты нечисть.
— Нечисть- это ты. — я улыбнулась.
— Кира, когда моя мать узнала, кем я стал — она умерла.
И тут будто волна боли. Я даже согнулась.
— Что с тобой?
Это боль явно принадлежала ему и я ее уловила.
— этой силой из шарика могла быть импатия?
— Нет, Кира, ты не импат. Это остаточные явления. Может все же перенесешься домой. А то в троллейбусе много резких эмоций. И…
— Мне нужна шоковая терапия.
