— Тогда ведь при поломке любых врат невозможно, только если, — я растерянно замолчал.
— Нет, разговор исключительно о фиолетовом цвете. Фиолетовый — глобальное нарушение в системе работы врат. Собственно, что мешает волкодакам воспользоваться стихийными вратами? Если они у них есть. Точно также, может статься, это единственный стихийный портал в этом мире. Что не отменяет установленной истины — волкодлаки знали, что Осирис сюда рвется. И он сюда нас перетащил сознательно. Ладно, так что мы имеем, малыш?
— Знаем, кто поймал Осириса. Знаем, что мир ему знаком. Здесь покупатель украденной вещи или перекупщик. И где нам искать икуба?
Пилон мягко помотал головой и с наслаждением потянулся:
— На самом деле, все не так плохо. Ты говорил, проплешина в лесу похожа на искусственную. Отправимся туда. Полетим или пехом? Надо проверить здешнюю магию.
Я зевнул. Почему переходы отнимают столько энергии?
— Да, но она далековато, толком и не рассмотрел. Может немного не долетать до нее и поспать перед штурмом?
Пилон фыркнул:
— Однако. Как ты спешишь спасать Осириса. Бедняга, возможно, страдает от пыток, а некоторым поспать бы, — увидев выражение моей морды, жеребец резко поменял тон, — малыш, спокойно! Я не думаю, что Осириса пытают. По негласным законам, попытаются сначала перекупить. Тем более, возможно, он успел спрятать украденное. Это кодекс воров. У нас пара-тройка дней в запасе.
— Не хочу спать. Нужно немедленно идти, — твердо ответил я, и сглотнул. Одна мысль, что мои выкрутасы могут стоить жизни икубу, наполняли душу неистребимыми угрызениями совести. Жеребец мотнул головой:
— Только без лишнего энтузиазма. Ничто так не мешает связно мыслить, а нам нужны свежие головы. Немного пройдемся, поедим и решим, как действовать дальше. Нужно привыкнуть к миру, прощупать его. Пойдем.
Тяжело поднявшись, сказывались усталость и нервное перенапряжение последних дней, я побрел за как обычно бодрым жеребцом. Песок под лапами напоминал скорее пыль — мелкую, колючую и почти белую, в отличие от красно-желтых дюн мира барбусов. Солнце находилось в зените и немилосердно напекало макушку. Лапы горели от жара, на подушечках саднило кожу. Отдуваясь, вздыхая, я плелся за Пилоном, надеясь, что солнечным ударом меня не хватит.
— Ох, ну и умеешь же ты действовать на нервы, — не оборачиваясь, проворчал он, — кстати, малыш, а чем различаются ваши кланы? Ну, примерно представляю, конечно, но все же. Есть у меня кое-какие нехорошие догадки. Поскольку не хотелось бездоказательно швыряться обвинениями, пока придержу их при себе. Насколько большой клан аметист?
