Меня обнаружили рыбаки недалеко от Каймановых островов. Я лежал без сознания в шлюпке, совершенно один, только ворох новой одежды был найден под одной из скамеек.
Дня три меня выхаживали рыбаки. Когда я полностью восстановил силы, меня посадили на корабль, идущий в Порт-Ройял. Прощаясь, мои спасители вручили мне всю ту одежду, что нашли в шлюпке, и эту статуэтку. Как оказалось, она была спрятана в шлюпке под этим ворохом одежды. Очевидно, один из моих матросов тайком прихватил её из капитанской каюты заражённого корабля и скрыл это от остальных. Одежду я отдал моим спасителям, а статуэтка прибыла сюда вместе со мной.
– Удивительно интересную историю вы мне рассказали, дружище Харрис, – сказал губернатор и отхлебнул из чашки остывший кофе. – Если бы я не знал хорошо вас, старого морского волка, я бы не поверил, что всё так и было. Досталось же вам в этот раз… А каковы ваши планы? Наверное, от души повеселитесь теперь, после всего пережитого? В Порт-Ройяле каждый второй с радостью угостит вас бутылочкой-другой рома. А о женщинах я и не говорю. Они будут висеть на вас как гроздья спелых бананов! – губернатор хлопнул Харриса по плечу и весело захохотал.
– Как я уже говорил вам, – ответил Харрис, – мои жизненные взгляды в корне изменились. В полдень из гавани уходит "Катерина". Она идёт на Барбадос, и мне с ними по пути.
– Но "Катерина" – военный фрегат, и по уставу капитан не имеет права брать цивильного пассажира, – вяло возразил губернатор, уже догадываясь, чего от него ждут.
– Именно так мне сказал капитан "Катерины". Тогда я вспомнил, что у меня есть высокопоставленный друг, одно слово которого решит проблему.
– Конечно, друг мой, я вам помогу. Я выпишу вам пропуск на "Катерину".
Губернатор встал и отошёл к секретеру в углу комнаты. Пока он возился с бумагами, Харрис поднялся и вновь подошёл к окну. Время близилось к полудню. Внутренний дворик губернаторского дома был пуст. Отворилась дверь кухни, и чернокожая служанка с ведром в руке прошла через двор и вышла в задние ворота. Снова воцарилась тишина, лишь солнце нещадно палило, отражаясь от белых стен. Зоркий глаз моряка обнаружил в этом безмятежном покое нечто необычное, и, внимательнее всмотревшись, он увидел маленькие серые комочки, перемещавшиеся вдоль стены и исчезавшие в щели под воротами. "Крысы бегут", – подумал Харрис, и сердце его сжалось.
– Харрис, вы не помните, какой сегодня день? – окликнул его губернатор из своего угла.