Максим, которому волей неволей пришлось принять участие в расстреле, всё это время чувствовал себя подавлено, но всё же держался и не подавал виду, что тяжело переживает расстрел отъявленных негодяев. Как и в прежние годы, он показывал себя молчаливым, мрачноватым и нелюдимым типом, которому нужно время, чтобы оттаять. Вместе с остальными своими бойцами он учил новобранцев, как нужно обращаться с оружием, экипировкой и боевым тактическим шлемом. Именно последний и делал из них солдат, так как с его помощью каждый болван знал, что и в какой момент он должен делать, куда бежать и в кого стрелять. Свою роль сыграла также и "Сыворотка расширения сознания", которая пусть и не сделала никого умнее, зато обострила у всех память и те лекции, которые были прочитаны новобранцами, а они, начиная с утра субботы, не снимали тактических шлемов с головы ни на минуту, прекрасно отложились в их сознании. В том числе и на это надеялся Максим.
В воскресенье вечером полк "Титаник" погрузился на автобусы, фуры и микроавтобусы, чтобы покинуть лагерь и направиться в Кадошкино. До этого райцентра ехать было всего каких-то шесть с половиной часов, но прибыв на место, им нужно будет разделится и ещё затемно зачистить добрый десяток деревень района. Выехав из лагеря, за его пределами никто так ничего и не заподозрил. Бесследное исчезновение нескольких чиновников, гаишников и их проституток никого не насторожило и это позволило им без особых помех доехать до Кадошкинского района и перед райцентром разъехаться во все стороны. Подполковник Первенцев и майор Завьялов ехали в одном микроавтобусе. Как Максим и обещал это куму, его жену и детей ещё в субботу забрали из Жегалово и даже более того, уже в воскресенье ей сделали операцию, у неё был рак желудка. Поскольку Игорю дали стопроцентную гарантию, что на этот раз его жена выздоровеет окончательно, настроение у него в этот вечер было прекрасное. Парень буквально рвался в бой. Однако, вместе с тем он был сосредоточен и молчалив. Лишь через полчаса после того, как они покинули лагерь, в котором он был кумом, майор спросил:
- Командир, тебе не страшно затевать эту бучу?
- В каком смысле страшно, Игорь? - Поинтересовался Максим - Боишься той крови, которая обязательно прольётся?
Игорь Завьялов, на правый глаз которого был опущен, как и у подполковника Первенцева, чёрный, непрозрачный, каплевидный экран, шумно вздохнул и пояснил свою мысль:
- Ну, крови и сейчас льётся немало, командир. Почитай каждый год в России убивают до восьмидесяти, а иной раз и до ста двадцати тысяч человек, причём ни за что, просто так, чтобы держать народ в повиновении. Поэтому меня куда больше волнует совсем другое. Мы сможем сломать им хребет? Пойми меня правильно, Максим Викторович, моей мечтой с детства было служить на границе, защищать родину от внешнего врага, а в жизни всё повернулось так, что мне пришлось охранять её от врага внутреннего, как это нам вдалбливала в головы власть. Ну, что бы они там не говорили, но я же видел, кого они бросают в лагеря. У каждого областного царька, командир, есть под рукой целая армия таких опричников, какие даже и не снились царю Ивану Грозному. Как только по всей России прогремит набат, они мигом собьются в кучу и это будет не один миллион штыков.
