В промежутках между допросами мы с комиссаром участвовали в заседаниях различных экспертных комиссий и групп, подписали целую гору бумаг, и присутствовали при следственном эксперименте, имитирующем аварию. Условия были сносные, потому что авария моделировалась на компьютере. Туер налетал на рейдер под различными прицельными углами, и выяснилось, что последствия для рейдера могли быть катастрофическими. Реальный исход был просто подарком судьбы, и всех, кроме меня и комиссара, это чрезвычайно вдохновило. С моей точки зрения, результатом этой титанической деятельности был абсолютный ноль.
Расшифровка показаний черных ящиков туера подтвердила показания экипажа, но ни на йоту не приблизила нас к пониманию столь странного поведения туера. То есть, до критического момента приборы регистрировали все параметры в пределах нормы, а в самый критический момент дружно зашкалили, и пребывали в таком состоянии до момента столкновения с драккарами.
К концу расследования комиссар даже похудел от отчаяния и сделался каким-то серым. Я ему искренне сочувствовал, но утешить было нечем. Эпизод удручал своей очевидностью в отношении следствий, и полной, я бы сказал, безысходной неопределенностью в отношении причин.
Я связался с Гирей и доложил ему основные итоги. Видеосвязь была отвратительная, так что никаких особых выражений на лице шефа я не отметил. Он сидел за своим рабочим столом и изредка бросал взгляд куда-то в сторону. Видимо, в кабинете был кто-то еще.
– М-мда.., – произнес Петр Янович, выслушав доклад и резюме, – результатов не густо. Еще соображения есть?
– Нет. Собственно, есть, но отвлеченного характера.
– А именно?
– Изложу по возвращении.
– Слыхал? – обратился Гиря к неведомому собеседнику. – "Отвлеченного". Это теперь так принято начальству докладывать. Нет, чтобы изложить суть, указать причину, следствия, виновников, и предложить конкретные меры, он там сидит и выдумывает соображения. Да не какие-то там, а отвлеченные. И делиться не хочет.
Он сделал скорбное лицо, но тут же изменил выражение на деловое, и, прищурив один глаз, добавил:
– А вот Сюняев говорит, что работать не умеем. И что я ему должен отвечать взамен?
– Откуда говорит? – поинтересовался я, вспомнив встречу на борту люггера. – Он ведь в отъезде?
– В каком таком отъезде? Кто его туда посылал?
– Ну, не знаю.., – сказал я. – Может быть я ошибаюсь, и вы его туда не посылали.
– А куда я его не посылал?
– Очевидно, туда, где его не было.
