А Венита подмигнула ей и сказала:
— Похоже, тебе удалось заполучить кое-кого. Если будешь умницей, то не выпустишь его из рук.
— Сестра, — негодующе зашипел Винсент.
Щеки Мэри-Джо заливал румянец праведного гнева. Она послала Джеку над головой Энди убийственный взгляд, но нахал лишь улыбнулся в ответ.
Следующие полтора часа Мэри-Джо сидела, крепко стиснув зубы. Было бы не по-христиански молить Всевышнего о том, чтобы загорелся тот край ряда, на котором сидит Джек, но Мэри-Джо стоило большого труда удержаться от искушения. Вот если бы в полу разверзлась дыра, в которую он мог бы провалиться…
Всю дорогу домой Энди выражал восторг по поводу того, что сидел в церкви рядом с шефом Джеком. Даже Хитер, обычно более сдержанная, чем ее брат, была возбуждена по этому поводу, хотя сама она сидела между Мэри-Джо и Арлисс.
Мэри-Джо всю дорогу едва сдерживалась, чтобы не высказать вслух все, что думает об их драгоценном шефе Джеке.
Но Хитер отличалась необычайной чувствительностью к настроению окружающих.
— Что с тобой, мама? — спросила она. — Тебе не нравится пожарный Джек?
— Шеф Джек, — поправил сестренку Энди. — Конечно же, он нравится маме. Правда, ма?
Мэри-Джо едва выдавила из себя улыбку. Дети ведь не знали о подозрениях Джека, и лучше, чтобы они ни о чем не догадывались.
— Я почти не знаю его, Энди.
— Но он ведь нравится тебе, правда?
На секунду Мэри-Джо позволила себе вспомнить тот день, когда попала в аварию, голубые глаза, которые успокаивали и согревали ее, учащенное биение собственного сердца при одной только мысли о романе с таким человеком, как Джек. Как запело, пробуждаясь к жизни, ее тело.
Еще она вспомнила, как увидела его, когда он появился из пламени пожара, словно Моисей, раздвигающий море огня. Тогда она не думала о том, что ее не устраивает профессия Джека. Она была слишком счастлива при мысли о скором спасении и о том, что спасителем оказался именно Джек.
А этот поцелуй на глазах у половины города…
Воспоминания охватили Мэри-Джо, но она тут же заставила себя вернуться к реальности. Вопросы, намеки, обвинения.
Но даже если бы не было этих подозрений, она твердо решила не пускать больше в свою жизнь человека опасной профессии.
— Мам? — Энди ждал ответа на свой вопрос.
— Он очень милый человек, — слукавила Мэри-Джо.
Как всегда после церкви Арлисс приехала к дочери, чтобы насладиться вместе с внуками воскресным обедом. Дети отправились переодеваться, а Мэри-Джо прошла в кухню и положила размораживаться курицу в раковину. Что-то смутно тревожило ее, но она не могла понять, что, пока, развернув курицу и вытирая руки, не заметила вдруг, что дверь черного хода слегка приоткрыта.
