Потом он заснул, но не был в этом до конца уверен. Явь и сон соединились и перемешались. Ему снилось, что Ханти встает, одевается, начинает хлопотать по хозяйству. Возможно, она и в самом деле уже встала, только Ксин не знал этого наверняка… И вовсе не хотел знать.
Чудесное настроение лопнуло, подобно мыльному пузырю, около полудня. Занятый чем-то, он в первое мгновение этого не заметил и осознал лишь после приступа гнева по какому-то совершенно пустячному поводу. Он удивился, но не придал этому особого значения. Однако угнездившийся в его душе червяк вскоре укусил намного больнее. А потом опять…
Раздражение нарастало час за часом. Он нигде не мог найти себе места. Ханти, сперва лишь удивленно поглядывавшая на него, теперь, явно испуганная, стала его избегать.
Если бы он хоть знал причину подобного беспокойства!
Напряжение росло, становясь все более невыносимым. Наконец, потеряв терпение, он сел в позе медитации и сосредоточился на собственном разуме, наблюдая за зарождавшимися мыслями, чувствами, ассоциациями. Он ловил вновь и вновь всплывавшие из глубин подсознания мелкие вспышки гнева и страха и собирал их, чтобы затем, кусочек к кусочку, составить мозаичную картину. Наконец он понял – он чуял Присутствие.
И притом такое, какого никогда прежде не знал! Он не в силах был распознать никого из известных ему существ. Это нечто сейчас находилось где-то далеко, но он, казалось, чувствовал силу, по сравнению с которой блекли все волны ненависти, посылаемые в пространство даже самыми кровожадными вампирами и упырихами.
Волны зла все еще были очень слабы, однако они несли в себе знамение некоей чудовищной силы, а интенсивность их медленно, но заметно возрастала…
Он встал, выглянул в окно. Залитые солнцем крыши домов, люди, толпящиеся на узких улочках, обычные повседневные сценки. Ничто не предвещало грозы, нависшей над городом и неумолимо сгущавшейся, подобно невидимым тучам.
Прямо перед корчмой какой-то парень целовал девушку, ее изящные белые руки обнимали его за шею, а ладони гладили по волосам. Ксину вдруг показалось, что с этих рук до костей содрано мясо, а юноша прижимает к себе растерзанный труп…
Он в ужасе отшатнулся.
– Ханти!
Наперекор себе, он поспешно прыгнул к ней и впился губами в ее рот, желая загасить жуткое видение. Безуспешно. Он оттолкнул ее от себя.
– Ксин, что случилось? – ошеломленно спросила она.
Он рассказал.
Она ничего не ответила, лишь сжалась, словно желая укрыться от чужого взгляда.
