— Такое не забудешь, — подтвердила Фиар. — И это же нам обоим на полугодие не подтвердили особый режим — пришлось идти в школу, как всем. После такого перерыва, а тут ещё вопрос: в чём? И решили: наверно, как обычно, какая же у нас ещё «традиционная детская одежда»? Так и пошли втроём — Джантар, Тайлар и я. Хотя конечно, им в мужскую школу, мне — в женскую, но сначала это по дороге… Но только дошли до моей школы, а там — полиция, дымовая завеса, детей хватают и запихивают в фургоны, даже не разбирая, кто какого пола — тем более, по одежде всё равно было непонятно. А мы ещё с некоторыми укрылись за кустами — и слышим, как те делятся предположениями, что случилось: ловят грабителей, прорвало трубу, найдена инфекция… Никто подумать не мог, что — просто из-за одежды! А потом ещё один полицейский, детей которого тоже схватили, направил свой фургон наперерез этому, они столкнулись, борт разворотило, кто мог бежать — бросились через пролом врассыпную, но и могли не все, и у пролома — острые края… Пришлось оказывать первую помощь — представьте, в какой обстановке, и при каком отношении к «колдовству»! Хорошо хоть, все взрослые — и оба водителя, и охрана — были без сознания…
— Как не понять, — согласился Донот. — А то ещё доказывай, что сам не виноват. И потом удивляются: почему кого-то оставили в беде, почему не найти свидетелей…
— Мы не оставили: сразу сделали вызов по ближайшему аппарату связи — не как в аварийную медицинскую службу, а просто родителям на работу, — уточнила Фиар. — А как показалось, что угрозы ничьей жизни нет — сразу, не дожидаясь, пока те приедут или эти очнутся, в обход переулками ко мне домой… И весь день слушали по городской трансляции: будто банды подростков устроили в школах и по городу беспорядки, погромы, поджоги, грабежи. А вечером под окнами — целое сборище взрослых, и мы слышали обмен мнениями: надо ввести телесные наказания, заставить учиться вообще без выходных дней и каникул, вспоминали древние казни, и тут же — какими хорошими были они сами в своём детстве, как слушались старших, и всё такое. «Благодетели» в момент откровенности… И это — когда мы одни, родители на суточном дежурстве! Всю ночь до утра, за наспех сооружённой баррикадой у двери — даже глаз не сомкнули… А уже наутро идём, смотрим: школа закрыта, занятий нет, по улице местами — действительно следы погромов, пожаров. И такие взгляды взрослых, что страшно: вдруг в самом деле бросятся на нас? Но обошлось… А с теми задержанными, говорят, разбирались ещё несколько дней — пока дошло, что дети ни при чём, это взрослые не поняли взрослых. И каких-то взрослых же и судили за погромы — но тихо, незаметно, в общественном мнении виноваты остались дети…
