— Предусмотрительная особа, — негромко и, как мне показалось, несколько иронически произнёс Кручинин и опустился на придорожный камень. Но тут же вскочил так, словно камень был усыпан стёклами.
— Сейчас же верни её! — бросил он мне торопливым шопотом. — Верни её! — донеслось до меня ещё раз, когда я уже бежал за исчезнувшей девушкой.
За две — три минуты, что прошли с момента её исчезновения, она не могла уйти далеко, а между тем, пробежав с полсотни шагов, я даже не увидел её силуэта. Я ускорил бег, но напрасно; метнулся влево, вправо — девушки не было нигде, Ни тени, ни шороха. Словно перед нами был призрак. Я внимательно оглядел обочины, отыскивая тропинку, на которую могла сойти девушка, — нигде, никаких поворотов. Измученный волнением больше, чем физическими усилиями, я стоял как нашкодивший школяр и боялся вернуться к Кручинину, хотя отлично понимал, что каждая потерянная минута может оказаться роковой для исполнения того, зачем ему понадобилась Рагна Хеккерт.
Я подошёл к Кручинину с таким чувством, будто сам был виноват в таинственном исчезновении Рагны.
Он молча и, как мне казалось, спокойно выслушал моё сообщение.
— В темноте вспыхнула спичка. Он опять закурил.
Его молчание тяготило меня.
— Зачем она тебе понадобилась? — спросил я.
— Чтобы исправить свою оплошность… На этом случае ты можешь поучиться тому, как важно в нашем деле не поддаваться первому впечатлению и в любых обстоятельствах сохранять выдержку. На работе нужно забывать о чувствах, эмоциях, главное — это рассудок, холодный рассудок… способный к самому трезвому расчёту.
— К чему всё это? — нетерпеливо перебил я.
— К тому, что я идиот… Как последний мальчишка, впервые вышедший на операцию, я обрадовался неожиданному открытию: убийство совершено для сохранения тайны немецкого клада! А о главном я забыл: убедиться в правдивости этой версии и предотвратить исчезновение преступников вместе с кладом я смогу лишь…
— Если Рагна скажет тебе, где он хранится?
Он ничего не ответил, но по тому, как далеко отлетел алый светляк окурка, я мог оценить степень его раздражения.
Почти тотчас с той стороны, где в темноте исчез огонёк окурка, раздался выстрел. Кручинин упал. В последовавшей за выстрелом страшной тишине я услышал, как шлёпнулось о землю тело Кручинина, и до меня отчётливо донеслись тяжёлые шаги убегавшего преступника. Гнаться за ним в темноте, по незнакомой, заваленной камнями местности было бесполезно, и я бросился к раненому или убитому другу.
