В этой войне войска империи одержали немало славных побед, но и неоднократно были жестоко биты. То император был готов возвестить об окончательной победе, то враги прорывались к Вене, разоряя всё вокруг. Германия и Чехия местами превратились в дикие, безлюдные территории, сильно пострадали и собственно австрийские земли, а война продолжалась, и не видно было ей конца.
Планы Габсбургов по наведению своего порядка в Европе не вызвали понимания даже в Риме. Главу католиков всего мира габсбургское властолюбие пугало так, что он не скрывал симпатий к воюющим с империей протестантам.
Воспитанный как фанатик, Фердинанд не только истово верил в бога, он и его католическим служителям доверял безмерно, заявляя, что если ему ангел небесный и монах будут советовать разное, то он последует совету монаха. Этим умело воспользовался знаменитый Ришелье, прислав на переговоры к императору своего "серого кардинала", отца Жозефа. Умнейший, хитрейший человек, тот смог весьма качественно заплести примитивные мозги Фердинанда.
В результате, в историю император Фердинанд II вошёл как разжигатель страшной войны и преследователь за инакомыслие. Государство при нём заметно потеряло, как в экономике, так — уже после его смерти, но именно из-за его действий — и территориально. Выиграло ли при этом католичество? Судя по разрешению папы после конца тридцатилетней войны на многожёнство — однозначно нет. И число католиков заметно уменьшилось, и влияние тех же иезуитов упало.
23 февраля 1637 года — император Фердинанд II скончался, завещая престол и дальнейшее кровопролитие сыну своему Фердинанду III. Сын не унаследовал его фанатизма, но война имеет свои законы. Она продолжалась.
1 глава.
Об опасности несанкционированных земляных работ (докопался).
23 березня (марта), 1637 года от Р. Х., полдень.
"Пусть шерсть давно начала седеть и посветлела, ноги бегут по-прежнему быстро и неутомимо. Момент, когда я промахнусь, ещё далёк, и отбитый от стада жеребчик тарпана обречён".
Пожухшая давно от жары трава послушно стелилась под ноги. Степные запахи (обычному человеку никогда не понять, какое это счастье — обонять мир) давали волку радостную картину. От тарпанчика несло страхом и обречённостью. Чуткий волчий слух уже улавливал сбои в его сумасшедшем паническом галопе. Бежать долго он не сможет. Скоро выбьется из сил и свалится.
Дурашка в ужасе от страшной опасности понёсся через поселение байбаков, чего ценящий свои ноги никогда не сделал бы. Но, молодым идиотам часто везёт. Под возмущённый свист местного населения жеребчик пронёсся вихрем сквозь полное ям место.
